Добираться до дома теперь по дороге было бы глупо и рискованно, поэтому я решил идти среди дворов и домов, там было гораздо темнее, так как не было придорожных фонарей, но благодаря убывающей луне на небе и таким прекрасным, но далёким мелким звёздам, дорогу можно было разобрать.
В этот момент простые вещи казались прекрасными.
Добравшись до дома, я решил, что лучше будет войти через заднюю дверь. Чтобы не рисковать.
Открыв дверь, я пробрался украдкой в дом и сразу поднялся на второй этаж в свою комнату, не забыв запереть дверь. Включил свет, сбросил всю верхнюю одежду, которая была не слабо пропитана кровью, и моей, и кое-кого другого.
Бок сильно болел. Рана была не серьёзная, мужик не задел ничего важного. Но естественно её следовало промыть, обработать и возможно зашить.
Именно этим я и занимался почти до четырёх часов. Ужасно клонило в сон. Я сильно вымотался, плюс не малая потеря крови.
Наконец закончив с раной, я спрятал все кровавые вещи под кровать, делать с ними что-либо сейчас я не мог, чисто физически.
С неимоверным восторгом, я наконец завалился на кровать, чувствую умиротворение, которого так давно не было.
Не знаю прошло пять или семь секунд, как я вырубился.
Этой ночью я спал настолько сладко, что почти что не стал диабетиком.
Понедельник. 8:00
Будильник мерзко прокричал, чтобы я поднимал своё тело, с как никогда мягкой и такой манящей постели.
Лучи солнца уже светили, пробиваясь сквозь, как мне казалось плотные шторы (надо сменить).
Желания идти в колледж отсутствовало. К тому же мой правый бок ужасно ныл. Не давая мне ни минуты расслабиться. Но настроение было, на самом то деле, прекрасное.
После всем известных утренних церемоний в ванной комнате, я спустился на кухню и увидел отца, который сидел за столом и пил чай. Я был мягко говоря удивлён. Неужели, спустя пару месяцев беспробудного запоя, он снова вернётся в ряды законопослушных граждан. Удивительно, однако.
– Ты уже проснулся? – спросил он, потягивая горячий чаёк из кружки. Видно, что чай был ещё горячий, так как от кружки исходил пар, к тому же он чвыркал губами. Что мне никогда не нравилось в людях, сравнимо с чавканьем.
– Ну, как видишь. – ответил я. Не понимаю причину, данных вопросов, видит же, что проснулся.
– Прости меня, сын! Я повёл себя неправильно, я должен был поддержать тебя, а не страдать, жалея себя! Не переживай, я взял себя в руки и теперь всё снова будет хорошо! Я обещаю! Забудем эти несколько недель самоуничтожения! – говорил отец, глядя мне прямо в глаза. Я понял, что он настроен решительно. Однако не думаю, что меня это сильно волновало.
– Я восстановился на работе. Конечно пришлось, как следует вылезать зад начальству, но главное, что меня взяли обратно! – продолжил батя.
– Хорошо! Я рад, пап. – поддержал, как мог.
Спустя полтора месяца отец окончательно погрузился в рабочую атмосферу. Казалось бы, что всё вернулось на свои места.
Однако было и то, чего уже нельзя было изменить.
Моя рана в боку окончательно затянулась, оставив на моём теле лишь маленькое воспоминание о случившемся той ночью в переулке.
Отец, как обычно, почти всё время проводил на работе. Я же, занимался медициной, посещая курсы в колледже. Всё вроде было, как раньше, только теперь у меня была девушка. Не могу сказать, что это, заставляло моё сердце трепетать. Я не влюбился в неё без памяти, но теперь она меня не раздражала так сильно. Возможно я просто привык к такому, новому, своему положению. Мне даже стало казаться, что теперь я по праву могу считать себя нормальным, полноценным членом общества.
