Ипполитов понравился Греффе: лицо энергичное, смотрит преданно, аккуратный, подтянутый.
– Садитесь, – показал на стул Греффе. – Садитесь, господин Ипполитов. Как вас приняли в Берлине?
Ипполитов удовлетворенно улыбнулся. Двухэтажный комфортабельный коттедж на окраине Берлина очень понравился ему. Две спальни на втором этаже с отдельными ванными, большая гостиная с ковром во весь пол, бар. Не хватало только женщин, но Продль объяснил, что в конце концов будут и они, лишь бы Ипполитов произвел хорошее впечатление на начальство.
– Все очень хорошо, господин оберштурмбаннфюрер, лучше и быть не может.
– Мы умеем ценить верность, но требуем работы, отдачи.
– Вполне справедливо.
– Мне приятно, что вы понимаете это.
Ипполитов не отводил взгляда от вытянутого лица эсэсовского подполковника. Видел его насквозь. Сейчас начнет обещать всякие блага, наговорит сорок бочек арестантов.
– Унтерштурмфюрер, – обернулся Греффе к Продлю, – приготовьте нам кофе. И по рюмке коньяку.
Продль понял, что его просто выпроваживают, но ничем не выдал обиды. Встал и покорно отправился за кофе и коньяком. Сто чертей, носить коньяк паршивой русской свинье, которую Продль в душе глубоко презирал?! Однако эта свинья, очевидно, нужна рейху, если сам оберштурмбаннфюрер будет угощать ее.
Когда за Продлем закрылась дверь, Греффе сказал, пристально уставившись на Ипполитова:
– Итак, мы остановились на том, что будем требовать от вас работы, господин Ипполитов, отдачи, так сказать, соответственно вашим способностям.
– Да.
– И эта работа небезопасная.
– Я не трус, готов выполнить любое задание.
– Я ожидал именно такого ответа. Мы возлагаем на вас большие надежды, конечно, и вознаграждение будет соответственным. Если все закончится успешно, Ипполитов, вы станете богатым человеком.
– Честно говоря, господин оберштурмбаннфюрер, я бы не возражал против этого.
– Все в ваших руках. Мы должны осуществить большую акцию, Ипполитов, которая, возможно, получит резонанс во всем мире! – Греффе уставился на Ипполитова, желая проверить, какую реакцию произведут его слова. Неужели испугается? – Вы говорили, что у вас есть влиятельные знакомые в Москве?
Ипполитов крепко сжал пальцы, но так, чтобы Греффе не заметил его волнения. Черт его дернул похвастаться высокими знакомствами – сейчас это может повредить ему. Ответил неопределенно:
– Идет война, господин оберштурмбаннфюрер, она разбрасывает людей, и я не совсем уверен, что все на своих местах. Хотя, – добавил, – кое-какие связи всегда можно возобновить.
Дверь открылась, Продль принес кофе и две большие рюмки с коньяком. Он поставил поднос на журнальный столик, и Греффе подсел к нему, предложив Ипполитову мягкое кресло. Продль вышел, не сказав ни слова. Это понравилось Греффе: всегда приятно, когда подчиненный понимает тебя и относится с надлежащим уважением.
– Мы забросим вас в советский тыл, – решительно перешел к делу оберштурмбаннфюрер. – Вы должны будете осесть где-нибудь в Подмосковье или в Москве. Снимете квартиру, возобновите знакомства, изучите обстановку… У вас будут деньги, надежные документы, средства связи и, наконец, новое, совершеннейшее, особо секретное оружие, портативная пушка, если хотите. Она будет помещаться в рукаве вашего пиджака – стреляет снарядами, способными пробивать пятисантиметровую броню.
– Неужели? – не поверил Ипполитов. – Вот это штуковина!
