Лодка стояла на своем месте – в гавани, прикованная к пирсу железной цепью с большим замком. Гавань немного обмелела и была покрыта озерной травой, почти как лужайка в лесу. Я отпер замок, достал весла, вставил их в уключины и уселся на горячую скамейку. Медленно, чтобы не задеть лодки, ошвартованные к многочисленным маленьким пирсам, греб веслами сначала по своей гавани, потом проплыл под маленькими мостиками и подплыл к избушке, где находился сторож. Там, на проходной, была такая доска, на которую надо было повесить бирку от лодки. Потом, в конце дня, когда ставил лодку на место, я проходил через избушку, проходную и забирал бирку – до следующего плавания.
Наконец, когда я выплыл со станции, солнце уже загнало всех рыболовов и любителей позагорать в тень, или в воду. Стоял полный штиль, и вода выглядела как кусок стекла – на поверхности не было ни ряби, ни волны. Проплыв пару сотен метров вдоль берега, я завернул за мыс с гранитными глыбами и взял курс на еле видневшиеся в мареве тополя Гамаюна. Лодка плыла быстро, и когда я проплывал Малую Лавду, то подумал, почему мне не поплавать сегодня по ней. Там, в болоте, были многочисленные узкие протоки, по ним было интересно плавать на лодке, рассматривать многочисленные заводи и омуты с лилиями и кувшинками, ловить окуней, когда на пруду был ветер и большие волны мешали разглядеть поклевку рыбы.
Я повернул лодку и направил в ее единственный проход в протоки, которые дальше расползались по всему большому болоту. По ним я плавал на лодке не один раз, но не запоминал, какая протока куда ведет – это было бесполезно, так как старые зарастали, а когда дул сильный ветер и отрывал от болота куски, образовывались новые протоки. Запомнить, куда они ведут было трудным делом, но зато всегда можно было узнать, где лодка находиться – в округе, на расстоянии километра были ориентиры, и заблудиться в этом краю проток было невозможным.
Лодка плыла среди камышей по узкой протоке уже больше часа – мне было интересно узнать, можно ли по ней подплыть к острову, на котором я купался летом. Обычно я проходил к своему излюбленному месту для купания по болоту, или высаживался у берега пруда, рядом с этим островком. Хотя протоки были узкими, но достаточно глубокими – все зависело от подводного рельефа: под этими протоками и болотом были горки, их склоны и межгорные долины.
Протока стала очень узкой, я снял одно весло, а второе вытащил из уключины и стал им толкаться от болотистого берега. Впереди показалось небольшое озеро, в которое я медленно вплыл. Тут был рай для окуней и всякой рыбной мелочи, которая плавала в прозрачной воде между кувшинками и лилиями. Лодка медленно плыла по озеру, в глубине омута я заметил что-то странное – темная тень какого-то длинного предмета. Когда лодка проплывала по инерции над ним, я свесился за борт и стал его разглядывать. Вскоре мне стало ясно, что это был какой-то затопленный катер, метров десять длиной. Он был весь ржавый, а в небольшой без стекол рубке был виден штурвал.
На подобном катере я плавал на какой-то экскурсии в детстве, только не помню где. На нашем водоеме я такого не видел никогда. Плавали только моторки, рыбачьи лодки да небольшие парусные яхты. Мне стало интересно, что в рубке сохранилось, интересного и может быть, полезного для меня. Я достал из носового отсека в лодке маску, ласты и трубку. Потом опустил грузы спереди и сзади, чтобы лодку не снесло в сторону.
