А прямо надо мной каменной глыбой нависало то, ради чего я оправился так далеко – великанский дольмен размером с дом. Посреди него зияла непролазной чернотой идеально круглая дыра, в которую мог бы протиснуться автомобиль.
Меня охватила безумная радость, что я вновь не промахнулся и очутился именно там, где хотел. Но ликование быстро сменилось недоумением – где же сами безымянные строители? Уже размечтавшийся, что я буду свидетелем небывалой стройки, я был разочарован – кроме самого дольмена, вокруг не было ни малейшего признака, что эти места когда-либо посещало человеческое существо.
Озадаченный таким неожиданным поворотом, я вновь принялся оглядывать окрестности. Мне бросилось в глаза то, что окружающая меня земля вовсе не была ровной и гладкой – ее поверхность испещряли кучки земли, похожие на те, что оставляют после себя кроты или дождевые черви, но гораздо больше. Они в изобилии усеивали все вокруг, оставляя чистой лишь прибрежную полосу. Нетронутой оставалась и земля рядом с дольменом – холмики начинались не ближе, чем в трех метрах от зловещего строения.
Да, именно зловещего – теперь при взгляде на огромный каменный «дом» я уже не испытывал той эйфории, с которой отправлялся в путешествие. Великанский дольмен вовсе не выглядел строением высокоразвитой цивилизации, которую я представлял в своих фантазиях. Это был угрюмый каменный гроб, при взгляде на который даже по моей призрачной спине бежали мурашки. Не радовали меня и раздувшиеся хвощи и плауны, растущие неподалеку, и земляные холмики: в голове всплывали пугающие догадки об их происхождении.
Мои тревожные мысли нарушило какое-то шевеление в папоротниках: извиваясь всем телом, оттуда выбежала сороконожка не меньше метра в длину. Я невольно содрогнулся от омерзения, хотя знал, что эта тварь не может меня увидеть. Быстро перебирая множеством лапок, гигантское насекомое скользило меж холмиков.
Все произошло так быстро, что я не успел опомниться. Один из холмиков вдруг взорвался комьями сырой земли, разлетевшимися в разные стороны. Мускулистая когтистая лапа крепко ухватила извивающееся тело, мощные челюсти клацнули, отрывая сороконожке голову. Онемев от ужаса, я разглядывал отвратительную тварь, восседавшую на «крыше» своего подземного обиталища и пожиравшую свой еще трепыхавшийся трофей.
Это существо немного напоминало человека, правда, очень маленького – в полный рост около полутора метров. Приземистое, коренастое, с длинными руками, больше напоминавшими лапы, это существо походило бы на обезьяну, если бы не было почти безволосым. Короткая шерсть обрамляла только безобразную морду с приплюснутым носом и большим ртом с отвислыми губами, обнажавшими желтые клыки.
Белесую чешуйчатую кожу покрывали темные пятна, делая ее похожей на змеиную или жабью. Большие выпученные глаза подслеповато щурились – чудище явно привыкло к подземному мраку. Даже тусклый свет закатного солнца был для него слишком ярок.
Выход первой твари стал сигналом – по всему пляжу вдруг начали вскрываться гигантские норы, из которых, словно большие черви, вылезали собратья подземного чудища. Вскоре по всему пляжу ковыляли эти нескладные гротескные существа, толкающиеся, огрызающиеся друг на друга. Кто-то из них был больше, кто-то меньше других, но в целом подземные твари мало отличались.
Постепенно омерзительные создания рассаживались перед дольменом, стараясь не переходить некую незримую границу – как не переходили ее и холмики, отмечавшие места их выхода на поверхность. Они словно чего-то ждали, и я ждал вместе с ними, хотя был почти уверен, что мне не понравится то, что я увижу.
