– Там есть кто—то?! – послышался с улицы испуганный возглас на устаревшем интерлинге.
В окно влетела россыпь песка. Сквозняком песчинки бросило вглубь комнаты, оттянуло пыльным полотнищем обратно к окну. Лернье закашлялся от едкого дыма, перелез через подоконник и спрыгнул вниз. Крыша дома уже полыхала, султаны дыма ветром качало из стороны в сторону. В деревне отчаянно голосили женщины. И кто—то дико кричал на первом этаже горевшего дома. Лернье оглянулся, увидел бегущих на выручку посланников и бросился внутрь. На втором этаже жутко трещал пожар, что—то там начало взрываться. Из щелей в потолке валил ядовитый белесый дым. Лернье подбежал к потерявшему ориентацию человеку и выволок его наружу. Спасенный повалился на землю и зашелся в кашле.
– С вами все в порядке, господин Жак? – с тревогой спросили Лернье подбежавшие посланники.
– Я в порядке. Ему нужна помощь, – отмахнулся Лернье.
Посланники перевернули затихшего человека и принялись растирать его. Деревенские держались от них на почтительном расстоянии. Вскоре посланники оставили пострадавшего в покое. Теперь наступила очередь Лернье.
– Вы – Жак Лернье? – густым басом уточнил один из них мощный, высокий человек.
Лернье поневоле расправил плечи, и оказалось, что он с ним одного роста.
– Да, это я. Кстати говоря, в столице мы встречались с вами несколько раз.
– Господин Жак, Мастер Сапи Но—Ха приказывает вам явиться в его приемную завтра в полдень.
– Я буду. Я принимаю зов Мастера с почтением.
Второй посланник вручил Жаку скрепленную печатью грамоту.
– Я благодарен вам, господа, – Лернье принял из его рук приглашение. – Передайте Мастеру Сапи Но—Ха мое глубочайшее уважение и признательность за оказанную честь.
На этом ритуал был завершен. Деревенские осмелели, уже суетились возле обвалившегося, догорающего остова дома. Они даже не заметили, как в деревню с уловом вернулись рыбаки. Только дурачки бессмысленно размахивали руками, бегали вокруг вытащенных на берег лодок, да собаки вытаскивали из оставшихся без присмотра хижин разбитые, приготовленные на ужин пальмовые плоды.
Стремительно наступила ночь. Беззвездное черное небо висело над головой бездонной пропастью. Прислонившись спиной к пальмовому стволу, Лернье курил и задумчиво смотрел на неестественно яркое пламя костра. Игнатий лежал на теплом, шелковистом песке и зачарованно смотрел в угольно—черную пасть неба. С его лица не сходила блаженная улыбка. Он уже поверил в реальность происходящего. В прошлом остались галлюцинации и бред пустыни. Он дышал соленым ветром богатого рыбой океана и слышал ласковый шепот волн.
– Я знал, что рай есть, и люди живут в нем беззаботно и счастливо, – сказал он. – Но я и представить не мог такое!
– Как ты сказал? – с улыбкой спросил его Лернье. – Райская жизнь? Они так живут без изменений в регрессе и запустении двести восемьдесят тысяч стандартных лет. Такие, брат, дела. Никакого развития. И все это время ними правит династия Мастеров Сапи. Девиз эпохи – «Темное небо».
– Я рад, что встретил в этом мире человека с Земли… Ты с какой стороны?
– Не понял вопрос.
– Я имею в виду, из какого ты мира?
– Как тебе сказать, – задумчиво произнес Лернье. – Я с Земли, Конфедерация Виолетта. И насколько я знаю, обитаемые миры устроены просто…
– Этого не может быть! – перебил его Игнатий. – В Конфедерации вам многое недоговаривают.
Лернье почесал за ухом. По крайней мере, разговор становился любопытным. Вообще, этот мальчишка был каким—то не от мира сего, словно и впрямь вывалился с неведомой стороны вселенной.
