– Не могли бы вы меня увести отсюда? Все равно куда. В любой район Москвы, мне безразлично… – Я понимал, что звучу неубедительно, просто глупо. Помялся, пытаясь придумать хоть какое-нибудь объяснение, но ничего придумать не смог. Пришлось говорить правду: – Похоже, меня преследуют. Совершенно не знаю почему, не знаю кто, зачем я им нужен, но уверен, что преследуют. Я только что от них оторвался, и теперь мне надо исчезнуть отсюда. Не важно куда, главное – подальше. Я заплачу, – вдруг вспомнил я про деньги. – Любую сумму.
Она снова окинула меня взглядом демонстративно оценивающим, без стеснения – с головы до ног. Мне почудилось, как вязкая прозрачная микронная пленка, отделившись от ее взгляда, вязала руки, ноги, вообще, казалось, сковывала движения.
– Садитесь, – кивнула она наконец.
Я распахнул дверцу «фордика», кое-как запихнул свое тело в тесное пассажирское сиденье. Женщина завела мотор, плавно отчалила от тротуара, машина проплыла вдоль подножия буквы «П», выкатила в переулок.
– По Тверской поедем? – поинтересовался мой водитель.
– Все равно, – решил я, медленно сползая вниз по сиденью, так, чтобы моя башка не высовывалась и не была видна снаружи.
Она посмотрела на меня, поняла, усмехнулась, подъехала к Тверской, потом, пропустив череду мчащихся машин, свернула в сторону Пушкинской площади. Я подался еще ниже и все же через боковое заднее зеркало успел разглядеть потрепанную иномарку с затемненными стеклами, жавшуюся у тротуара, у самых дверей книжного магазина «Москва». Она так и осталась стоять, не обратив внимания на выехавший из переулка «фордик», а потом ее заслонили другие автомобили, вычеркнув, тем самым, из моего взгляда.
Я снова скользнул по сиденью, на сей раз вверх, по возможности удобнее устраиваясь на нем.
– Так кто за вами увязался? – Водяной голос хлынул и растекся по мне холодящим потоком.
– Понятия не имею, – честно признался я. – Когда вышел из дома, я сначала на парня внимания обратил, на то, что он идет за мной следом. А потом на Тверской еще и машину заметил. Она тоже ехала за мной. Парень по тротуару, а машина, понятное дело, по проезжей части. Ну, я от них по подземному переходу дернул, забежал в магазин, а выскочил через служебный вход со стороны двора. И вас увидел. Вот и все. Если честно, ума не приложу: почему они за мной следили? Зачем?
– Надо же, молодец какой. Здорово вы их. Я бы так не смогла. Похоже, вы мужик… – Она бросила на меня быстрый, скользящий взгляд. – Настоящий мужик… – Как-то это прозвучало необычно, не то утверждение, не то вопрос.
Я пожал плечами, ответил на всякий случай:
– Ну да, мужик.
– Надо же. – В ее влажном голосе проступило удивление. – Настоящий?
– Вроде бы, – постарался пошутить я.
– Надо же, – повторила она. – Я сразу догадалась. По глазам, по взгляду. – Она как бы в неверии покачала головой. Потом усмехнулась: – Вот наконец и встретила настоящего мужика.
– А что, настоящие мужики в дефиците? – спросил я по инерции, просто для поддержания этого глупого разговора. Все лучше, чем сидеть и молчать.
– Еще бы. На вес золота. – Она снова бросила на меня взгляд, словно обволокла влажной, холодноватой пленкой, и замолчала. До Маяковки мы доехали молча.
– Как вас зовут? – наконец спросила она.
– Иван. Иван Гольдин, – сообщил я ей свое имя. Вернее, не имя, а псевдоним, один из нескольких, которыми я пользуюсь. В любом случае, я не очень рисковал, найти меня по псевдониму было бы непросто. Не то чтобы я пытался отгородиться, обезопасить себя от этой женщины, совсем нет… Просто, когда за тобой следят, а ты даже не знаешь почему, по какой причине, паранойя начинает сглатывать тебя своими медленными, засасывающими щупальцами.
