К тому же, он занимался боксом с четвертого класса. Не сказать, чтобы его сильно привлекал этот вид спорта, но так уж сложилось, что выбора у него, считай, что и не было. Ему, например, гораздо больше нравилась спортивная гимнастика, в секцию которой во Дворце пионеров он ходил с первого по третий класс. Но в четвертом классе Егор стал усиленно расти, и уже стало понятно, что будет он высоким парнем. А потому тренер его из секции попёр, посоветовав записаться на волейбол. В гимнастике с его ростом делать было совершенно нечего, там все малорослые. Но и в волейбол ему играть не хотелось.
Увидев такое дело, его отец, большой поклонник бокса, быстро подсуетился и подарил ему на день рождения две пары боксерских перчаток – тренировочные и боевые, боксерские лапы для отработки ударов вдвоём и, конечно, боксерскую грушу, которую он сразу и повесил у Егора в комнате, предварительно набив песком. А тут и дядька, двоюродный брат отца, подкатил, видимо у них с батей договоренность на этот счет имелась. А дядька у него не абы кто – мастер спорта по боксу и тренер боксерской секции в клубе им. Ленина (что, между нами говоря, Егор активно использовал для поднятия своего авторитета – кто захочет связываться с племянником такого дяди?). В общем, Егора Соколова, считай, никто и не спрашивал, да он и сам не сопротивлялся, всё же навыки боксера являются одним из лучших аргументов в пацанских драках. А драки район на район – это будни мальчишек семидесятых годов двадцатого века. В общем, драться Егору приходилось нередко, можно даже сказать – частенько, и не только на ринге. Удар у него был поставлен хорошо, особенно ловко получался апперкот – снизу вверх, гарантированно разбивающий сразу и губы и нос противника, заливая его грудь кровью. Тренер часто ставил своего племяша в пример по части отработки чистоты удара. Первый взрослый разряд Егор получил еще год назад, но вот дальше делать карьеру в боксе он не собирался. Давно понял свои границы в этом виде спорта: может, мастера он и заработает, поднапрягшись, но чемпионом не будет никогда. А раз так, то какой смысл пыжиться?
***
Однако, несмотря на всё вышеперечисленное, Егор сильно робел, входя в зал. Но боялся он не стоявших вдоль стен старших парней, боялся он Ольгу. Она ему очень понравилась, и это добавляло ему какого-то даже мистического страха. Мистического – в том смысле, что если трезво рассудить, то бояться нечего, а вот однако ж!
Несмотря на свою привлекательную для многих девчонок внешность, Егор вовсе не был ни Дон Жуаном, ни Казановой. Как нам уже известно, до этого дня он гулял с несколькими девочками, в основном – ровесницами. Само собой, были и поцелуи в темных углах, и обжиманцы. Дальше этого дело, правда, не доходило, но какие его годы! Как сказал поэт: «надежды юношей питают». В общем, кое-какой опыт у него был, и он бы, может, не повелся на данное приглашение (а, может, и повелся – это же сразу поднимало его статус не только в собственных глазах, перед собой-то что лукавить?), если бы это была какая-то другая старшеклассница, а не она. Нет, не так – ОНА. Вся его внешняя показушность, все его понты, рассчитанные на публику, трещали по швам, стоило ему лишь посмотреть на Ольгу. Что для него самого вдруг оказалось полной неожиданностью.
Несмотря на свои юные годы, Егор хорошо понимал, что вот это приглашение на сегодняшний вечер в первый же день знакомства – это своего рода проверка для него со стороны троицы подружек. Так сказать, попытка взять на «слабо»: а слабо тебе, паренёк, прийти туда, где все старше тебя, и как ты себя там поведешь?
