Фарфоровый зверек. Повести и рассказы - страница 26

Ели молча и сосредоточенно, и только насытившись, принимались за разговоры. Семен Семенович слыл в магазине великим остроумником, поэтому его просили рассказать анекдот. И Семен Семенович с артистизмом рассказывал в сотый раз про армянку, которая спала со всеми жильцами дома, а когда мужу сказали об этом, он ответил: «Она и со мной спит». Смех стихал, и Семен Семенович, грассируя, рассказывал про Сару и гаечный ключ, в котором было одно неприличное слово – этот анекдот ему особенно удавался. Громче всех хохотала матерщинница Любка и просила его повторить. И Семен Семенович повторял, а потом Любка комментировала анекдот, дополняя его пикантными подробностями; беда в том, что передать ее слова литературным языком не представляется возможным.

Смеялись все, кроме Эльвиры Григорьевны. Она могла позволить себе разве что полуулыбку. Всегда, везде, и в дождь и в вёдро, она оставалась серьезной и зорко следила за ходом событий. Это был ее принцип. «Нельзя расслабляться, когда ты выбрал такую нужную и опасную профессию», – говорила себе она.

В праздничные дни( на 7 Ноября или 1 Мая) стол бывал особенно нарядным. Его украшали цветы, шампанское и коньяк. В эти дни Эльвира Григорьевна выносила из кабинета специально заказанный в «Метрополе» торт , с которого тут же снимали картонную крышку и громко выражали наперебой свое одобрение и восхищение.

Однажды в такой день беленькая кассирша из штучного отдела принесла с собой фотоаппарат. Устроили фотографирование. Сначала сфотографировали стол, потом торт отдельно, затем торт на столе, а дальше снялись все вместе за столом у торта. После того запечатлелись парами и тройками, кто с кем пожелал, и каждый в отдельности с Эльвирой Григорьевной. Когда банкет закончился, Эльвира Григорьевна велела подать ей фотоаппарат и засветила пленку. Вот так! Никто не должен видеть, что происходит в недрах магазина, в его подсобках, на то и установлена железная пуленепробиваемая дверь. На этой двери можно было повесить табличку из тех, что висят в фойе Большого театра: «Кино и фотосъемка категорически запрещена!»

Кончался банкет всегда одинаково: Эльвира Григорьевна вставала и произносила короткий спич о том, что дела идут неплохо, все путем, план выполняется и т.п. «Вы у меня как у Христа за пазухой живете», – добавляла она в завершение. На этой реплике работники поднимались с мест, хлопали в ладоши и благодарили Эльвиру Григорьевну все вместе и каждый от себя лично, а она внимательно следила, чтобы никто не промолчал. Вот такие были в магазине традиции. И это прекрасно, что были, ведь на традициях держится мир! Помните, Лис спрашивает Маленького принца, к какому часу ему готовить свое сердце? В рыбном магазине сердце готовили к часу обеда – с двух до трех.

14.

Семен Семенович никогда не относился к тем людям, что бьют себя в грудь, приговаривая: «Я честный, честный, честный!» Глупо о честности говорить, когда работаешь в магазине, где давно установлены свои законы. Семен Семенович мог бы сказать про себя: «Я никогда не нагличаю». И это была сущая правда. Более того, он не любил откровенных жуликов и хапуг, для каждого из них у него нашлась бы отповедь. Вскинув брови, он сказал бы как чеховский персонаж: «Всякому безобразию есть свое приличие».