Он заметил поблизости машину Сидорчука и нахмурился. Черницкий нацепил на нос пенсне, жестом подозвал одного из бойцов, указал пальцем на подозрительный объект и отдал какое-то распоряжение. Но Егор Тимофеевич, предупреждая события, уже сам шел навстречу, на ходу доставая из кармана мандат, подписанный коллегией.
На Черницкого документ произвел должное впечатление. Он даже позволил себе скупое мужское объятие с товарищем из центра и радушно пригласил его в свой кабинет. Сидорчук приказал своим оставаться при машине и отправился вслед за Черницким.
– А мы в деревню выезжали, – сообщил тот, когда они вдвоем уселись в его рабочем кабинете. – В Малую Хватовку. Тут неподалеку. Была информация, что туда должны гонцы прийти. У нас ведь тут обстановка сложная, товарищ Сидорчук. Ты не смотри, что с виду такая тишь да благодать. Копнешь только – и такой гадюшник открывается! С этой новой экономической политикой контрреволюционный элемент совсем осмелел. Волю почувствовали! Представляешь, есть у нас сведения, что в Веснянске действует контрреволюционное подполье, связанное с центром в Польше. Пока они себя не проявляют, но сведения точные. Мы сейчас пытаемся на них выйти. Верный человек сказал, что в Хватовке вроде бы должна состояться встреча их руководства с курьером из центра. Сорвалось у нас! Того человека два дня назад убитым в овраге нашли. А курьер не явился. Все коту под хвост.
– Постой, сам говоришь, руководство, встреча… Значит, есть какие-то зацепки? – сказал Сидорчук. – Взяли бы да разворошили напрочь осиное гнездо!
– Да нет по существу никаких зацепок, – поморщился Черницкий. – Был тут один тип, которого мы подозревали. Мутный такой. Когда мы его взяли, он кое-что выложил. До сих пор не знаю, врал или на самом деле… Но раз он теперь труп, значит, не брехал все-таки. Но толком ничего он не сказал – одни намеки. Будем дальше искать. Людей у меня мало! А тебя к нам что привело?
Сидорчук кое-что рассказал, но опустил важнейшую часть задания, которая касалась бриллиантов.
Черницкий почесал в затылке и проговорил:
– А ведь припоминаю, с месяц назад приходили ко мне ваши и по тому же вопросу. Но я и им и тебе скажу, что про этого человека ни разу не слышал даже. Тут такие метаморфозы творились – уму непостижимо. Да и сейчас тоже… Я тебе еще не все рассказал. Белое подполье, кулацкие происки, бандитизм в городе из ряда вон. Есть тут такой красавчик по кличке Зуб. Злодей особенный, первостатейный! Милиция наша с ног сбилась, никак поймать его не может. Он со своей шайкой уже дважды на зарплату рабочих с кирпичного завода покушался. Первый раз удачно, второй – не вышло. Все-таки ученые мы стали. Ну а шпану всякую, одиночек я уж и не считаю. Нет, не самая спокойная здесь жизнь, товарищ Сидорчук!
– Я это уже и сам хорошо заметил.
Сидорчук рассказал о том, что с ними произошло за последние два дня.
Выслушав его, Черницкий энергично замотал головой и категорично заявил:
– Это не наши! Ну, ты сам подумай – говоришь, приехал вечером, никто не знал. С учителем, у которого вы остановились, я знаком – тишайший человек, ни в чем категорически не замешан. В том районе один мой сотрудник живет. По его словам, там на удивление спокойно. Так что тут что-то совсем другое. Среди своих измены не может быть?
Он впился взглядом в Сидорчука. Стекла пенсне тревожно блеснули.
– Да вот берут меня сомнения, – озабоченно сказал Егор Тимофеевич. – К нам, понимаешь, один бывший сыщик причислен. В качестве спеца. В главном управлении ему, видишь ли, доверяют. А я все думаю, не ошибка ли? Ну не верю я ему, понимаешь? Враг он!
