Иоганн помолчал, потом кивнул нерешительно.
– Так произнеси это! – воззвал к нему незнакомец. – И тебе станет легче. Как после ароматного лекарства.
– Я… я хочу, чтобы Людвиг был мертв, – просипел Иоганн, не успев опомниться.
Астролог похлопал его по плечу.
– Ну вот, все просто. Увидишь, тебе скоро полегчает.
Он широко улыбнулся, обнажив зубы, и в них отразился лунный свет. Затем протянул Иоганну нож.
– Я дарю его тебе. Ты его нашел, значит, он твой. Сдается мне, этот нож тебе еще пригодится. Это метательный нож, и он очень старый. Я совсем недавно его наточил. Он рассекает кожу и жилы, как бумагу.
Иоганн медлил в нерешительности, но незнакомец сунул нож ему в руку.
– Бери же, болван. Если не воспользуешься им по назначению, то можешь хоть свеклу чистить.
– Спа… спасибо, – вымолвил юноша и спрятал нож. Теперь тот казался даже тяжелее, чем прежде.
– Ах, как неучтиво с моей стороны, я ведь до сих пор не представился… – Астролог тихо рассмеялся и протянул Иоганну руку. – Меня зовут Тонио. Тонио дель Моравиа. Краковский магистр семи искусств и хранитель семи печатей. Но для друзей просто Тонио. Ну!..
Иоганн пожал протянутую руку, холодную и влажную, как рыбья чешуя.
– Рад познакомиться, – сказал Тонио и снова хлопнул Иоганна по плечу. – А теперь отправляйся-ка домой. Я не могу вечно за тобой приглядывать.
И, насвистывая, он отвязал мерина и пошел прочь.
Внезапно поднялся холодный ветер, взметнул листву в темном переулке. Иоганн зябко поежился. Казалось, вот теперь лето действительно оставило Книтлинген.
* * *
Человек, назвавшийся Тонио, завел мерина в конюшню и привязал рядом с повозкой, которую конюхи закатили внутрь. Над козлами висела клетка с вороном и двумя воронами. При виде хозяина птицы захлопали крыльями и подняли крик.
– Ну, что думаете? – спросил их Тонио и подмигнул, словно они понимали его. Затем встал вплотную к клетке. – То, что я увидел, обнадеживает. Чем-то напоминает прежнего тебя, Бафомет.
Он рассмеялся и толкнул клетку, так что она закачалась. Ворон замахал подрезанными крыльями, стараясь удержаться на жердочке, и уставился на своего хозяина злобными желтыми глазками.
– Каррр… – прокаркал он, и крик его очень напоминал человеческий. – Каррр!
– Тсс! – прошипел Тонио. – Не волнуйся, Бафомет, ты останешься моим любимцем. Во всяком случае до тех пор, пока не найдется походящий кандидат и поискам не наступит конец.
Внезапно он выругался и снова толкнул клетку, так что ворон возмущенно вскрикнул, почти как рассерженный ребенок.
– Проклятье, Бафомет, я ни минуты не сомневался на твой счет! Я думал, что день наконец-то пришел! Что ж, возможно, и в этот раз я ошибаюсь. Ведь с тех пор… – Он вдруг погрузился в раздумья, потом тряхнул головой. – Конечно, я ошибаюсь, иначе и быть не может… Нет, еще слишком рано. Но попытаться все-таки стоит. А вы что думаете?
Птицы хлопали крыльями и каркали.
– Тихо, тихо, пернатые твари! – прикрикнул на них Тонио. – Вам тоже был дан шанс. И нечего жаловаться теперь. Вот вам, пожрите и затихните.
Он вынул из мешочка несколько ломтиков вяленого мяса и бросил в клетку. Птицы набросились на угощение и мигом проглотили мясо.
– И не забывайте, – добавил астролог и улыбнулся. – Если он окажется не тем, вам достанется его печенка. Даю слово.
Тонио развернулся и, насвистывая, вышел из конюшни.
* * *
Следующим утром Иоганн встал еще до восхода.
