Фауст - страница 27
Хоть их не водится хорошим баловать,
Но страшно много все читали.
Как быть, чтоб вышло ново и свежо,
Значительно и вместе хорошо?
Конечно, видеть рад я весь поток народа,
Как к нашей лавочке валит он так, что страсть,
И мучается там у узенького входа
В дверь милосердия попасть.
С утра уже начнется страшной давкой
У кассы, чуть забрезжит свет.
И, как в голодный год пред хлебниковой лавкой,
Готов пропасть он за билет.
Такое чудо – дело рук поэта.
Мой друг, прошу: сегодня сделай это.
Поэт
О, не кажи на пестрое движенье,
В котором дух поэта не живет,
Скрой от меня все это треволненье,
Что нас невольно мчит в водоворот.
Нет, в тихое введи уединенье,
Где радости поэт лишь обретет,
Там где любовь и дружба в благостыне
Рукой богов приводят нас к святыне.
Ах! Что лишь сердца глубина рождает,
Что с робостью лепечут лишь уста,
Что удалось и снова исчезает
Суровый свет развеет навсегда.
Нередко лишь с годами возникает
Вся образов воздушных полнота.
Блестящее на миг лишь создается,
Прекрасное в века передается.
Комик
Мы о веках здесь толковать отложим;
Потомки, я скажу, положим.
А современных тешить как?
И им ведь хочется забавы;
И в настоящем малый бравый,
Скажу я, тоже не пустяк.
Кто ловок говорить с толпой,
Тому хоть будь она еще в причудах злобней;
И нужен круг ему большой,
Чтоб потрясать его удобней.
Итак, смелей, чтоб верно в цель попасть;
Фантазии весь хор нам подавайте,
Пускайте ум и разум, чувство, страсть,
А глупости, прошу, не забывайте!
Директор
Но действию ты должен дать кипеть!
Идут смотреть, так было б, что смотреть,
Коль ты в глаза бросаешься жестоко,
Чтоб всяк сидел, разиня рот,
Ты тотчас захватил широко,
И уж привлек к себе народ.
На массы ты лишь массой повлияешь;
Всяк что-нибудь на вкус отыщет свой.
Взяв многое, ты многих оделяешь;
Тогда доволен всяк пойдет домой.
Разбей свой кус, чтоб каждый видел крошку;
Им нравится глотать подобную окрошку,
Легко играть, легко и сочинять.
Какая польза, здесь им целое давать!
Ведь публика же все расщиплет понемножку.
Поэт
Вам не понять, к чему тут ремесло ведет!
Художнику оно позор неотразимый!
А пачкотня таких господ,
Как вижу, уж у вас максимой.
Директор
Не ляжет твой упрек на совести моей.
Кто хочет действовать верней,
И должен выбирать орудие прямое.
Подумай ведь колоть то дерево гнилое,
Взгляни-ко, для кого писать!
Пришли: тот скуку разогнать,
Из-за стола поднялся объедало,
А ведь иной, легко сказать,
Пришел от чтения журнала.
Идут рассеянно они как в маскарады,
Полюбопытствовать из кресел и из лож;
И дамы показать себя, свои наряды,
Безденежно играют тож.
На высях что мечтать, поэт-владыко?
Наполненный театр порадует ли вас?
На покровителей взгляни-ко!
То сущий лед, то дикари подчас.
За карты сесть одни мечтают молодцы,
Тот до продажной добежать постели.
Чего ж вам, бедные глупцы,
Прекрасных муз терзать для этой цели?
Давайте больше, больше, – вам твержу одно,
От этого никак не уклоняйтесь.
Лишь с толку сбить людей старайтесь,
А угодить им мудрено.
Чем полон ты? Восторгом иль слезами?
Поэт
Ступай, ищи других рабов!
Какой поэт права свои готов,
То право человека, что дано
Природою ему, попрать ногами?
Чем властвует он над сердцами?
Чем примиряет все в одно?
Не строем ли одним, что из груди стремится,
Чтоб с цельным миром в сердце возвратиться?
Когда природа нити бесконечной
Бездушное крутит веретено,
Когда всей пестрой, скоротечной
Толпиться твари суждено,
Кто все в ряды текучие ровняет,
Где все рифмически плывет?
Похожие книги
Более полутора лет великий немецкий поэт Гёте путешествовал по городам и весям Италии. Столь продолжительное путешествие произвело неизгладимое впечатление на него самого и оказало сильнейшее влияние на все дальнейшее творчество.«Эта книжечка, – так писал Гёте Цельтеру, единственному человеку, с которым перешел на братское “ты” уже в преклонном возрасте, – получит совсем особый облик именно оттого, что ее основу образуют старые бумаги, порожденны
«Герман и Доротея» – лирический шедевр о любви простого немецкого крестьянского паренька к случайно встреченной на дороге юной беженке из охваченной войной Франции.
Иоганн Вольфганг Гёте – великий немецкий поэт, мыслитель и общественный деятель, властитель дум своего времени. В настоящем томе представлены самые знаменитые его произведения: трагедия «Фауст» (история о легендарном маге и чернокнижнике, посвященная вечным темам познания жизни и трудности человеческого пути), роман «Страдания юного Вертера» (трагическая история молодого бюргера, не нашедшего ответа на свое чувство и отвергнутого обществом), эпич
Имя крупнейшего немецкого поэта Гете (1749–1832) принадлежит к лучшим именам, которыми гордится человечество. Трагедия «Фауст» занимает центральное место в его творчестве, принадлежит к шедеврам мировой литературы. Перевод ее выполнен одним из лучших русских поэтов XIX столетия Афанасием Фетом.Фет с детства по материнской линии был тесно связан с немецким языком и немецкой культурой, с эстетико-философскими взглядами И.В. Гете и Г. Гегеля. Литера
Добрый гений Рождества – божество английских семейств. Диккенс в своих рождественских сказках возродил традиции этого замечательного праздника.Диккенс – один из немногих западных писателей, кто сумел воплотить в своем творчестве мир христианских ценностей, мир, живущий согласно евангельским заповедям, где добро и зло измеряются не общественными законами, а верой Христовой.Писатель создал «философию Рождества», и ему поверили сначала его соотечест
Шерлок Холмс – литературный персонаж, созданный талан-том английского писателя Артура Конан Дойла (1859–1930). Его произведения, посвященные приключениям знаменитого лондонского частного сыщика, по праву считаются классикой детективного жанра. Общества поклонников дедуктивного метода Холмса распространились по всему миру. Вы тоже можете присоединиться к Всемирному клубу почитателей Шерлока Холмса и его верного друга Ватсона, прочитав эту книгу. В
Это продолжение знаменитого романа Достоевского «Братья Карамазовы» в нем продолжается его идея о нравственном состоянии общества в конце XIX века. Действие второго тома, как и хотел Достоевский продолжаются спустя тринадцать лет в Петербурге. Разница лишь в том, что он задумывал, что Алексей должен стать участником убийства Александра II. В этом романе главный герой, а равно и убийца Императора, станет Иван, а Алексею, как любимому персонажу Дос
В сборник вошли рассказы, повести и пьесы А. Пушкина, И. Тургенева, И. Гончарова, Л. Толстого, А. Куприна, А. Чехова и других.
Над родовым поместьем Челмсфордов сгущаются тучи. То и дело в окрестностях замка является таинственная и мрачная фигура в черной рясе. Говорят, что это призрак Черного аббата… Когда-то, несколько веков назад, лорд Челмсфорд, предок нынешнего хозяина, приказал убить монаха. А теперь в фамильном замке начинают происходить загадочные и пугающие события. Неужели легенда о Черном аббате – быль? («Черный аббат»)Джордж Уоллис и его дерзкая банда виртуоз
Красавица графиня Нарона, заслужившая репутацию роковой женщины, собирается замуж за лорда Монтбарри. Почему же графиня так встревожена, что накануне бракосочетания обращается к врачу? Внезапная смерть Монтбарри вскоре после свадьбы кажется окружающим подозрительной, а дальнейшие события повергают в шок родственников и друзей Монтбарри. Младший брат лорда пытается докопаться до истины и слышит от его вдовы чудовищную, дикую историю… («Отель с при
Богданов Валентин Михайлович – не профессиональный писатель. Это простой советский человек, горячо любящий свою Родину. С раннего детства он был влюблён в природу своей бескрайней страны, в её леса, поля, сады и мечтал стать агрономом, но волею судьбы стал офицером и посвятил службе в Вооружённых Силах СССР 28 лет. Книгу своих воспоминаний он написал по просьбе внуков и описал в ней всю свою жизнь, так, как он это видел и запомнил. В ней есть всё
Во втором томе «Противостояния» читатель найдет не просто приключения главных героев, но объединение пострадавших от рук человека нескольких народов, обреченных им на вымирание. И, хотя их осталось совсем немного, они продолжают борьбу. Сенатор Стикс, побеждавший целые народы и уничтожавший планеты в угоду своему неуемному желанию неограниченно править всем миром, совершает ряд ошибок, которые становятся роковыми и дают надежду восставшим народам