Скафандры двигались бок о бок, но из-за угла обзора глаза тот, что справа, казался впереди того, что слева.
– Она проходит за визором, всего на секунду. Кантор, запусти видео, но со скоростью намного ниже нормальной.
Кантор дал одну двадцатую скорости от обычной. Скафандры поползли вправо, их походка стала почти неощутимой – в ней не было ничего человеческого, как в движении облаков.
– Остается лишь поверить Мигелю, будто он и впрямь увидел что-то на горизонте, кроме этих двоих, которых видим мы все, – сказал Валуа.
– Дело не в линии горизонта, а в том, что с ней происходит. Смотрите внимательно, когда она окажется позади визора. Она все равно видна.
– И что? – спросила Чунг.
– Разве ее не должна загораживать голова?
Два рельсотрона на двадцатикилометровой отметке были заряжены девятью кинетическими снарядами каждый – их обычная рабочая загрузка. В магазине содержалось десять зарядов, но, поскольку они изготавливались партиями, а процесс заряжания требовал частичной разборки и повторной сборки пушки, считалось необходимым произвести один проверочный выстрел, чтобы убедиться, что снаряды сделаны в пределах допуска и что пушка собрана правильно.
К счастью, с тех пор как эти пушки перезарядили, что само по себе было опасной и хлопотной задачей, ложных тревог не случалось, так что в каждом магазине оставалось лишь одно пустое место.
Обычная начальная скорость снаряда составляла сто километров в секунду, что намного превосходило вторую космическую скорость Михайлова Дня. Изначально пушки применялись для защиты кораблей от столкновений на большой скорости: чтобы разнести микрометеорит на безвредные ионы, требовалась быстрая реакция и крайне высокая ударная сила. Они были хороши и для противокорабельной обороны (что вовсе не значит, будто их когда-либо испытывали в этом качестве), но не столь эффективны против находящихся над горизонтом целей вроде этих двух скафандров. Чтобы пушки могли функционировать в таком режиме, начальную скорость приходилось уменьшать вдесятеро, не давая снаряду улететь в межпланетное пространство, выйти на орбиту Михаила или обогнуть полпланеты, прежде чем рухнуть на землю.
С уменьшенной начальной скоростью снаряд можно было нацелить в точку, находившуюся в пределах десятков километров, – вне прямой видимости, но недалеко за линией горизонта. Проблема заключалась в том, что при этом уменьшалась и ударная сила – кинетическая энергия падала пропорционально квадрату скорости, так что десятикратное сокращение последней означало стократное уменьшение останавливающего воздействия.
И все же то, что способно остановить корабль, остановит и скафандр, пусть даже ударит в сто раз слабее. Но мы, располагая всего лишь восемнадцатью снарядами и не имея возможности перезарядить орудия меньше чем за день, были вынуждены тщательно готовить каждый выстрел.
Мне все же хотелось найти некое объяснение, которое позволило бы нам избежать уничтожения скафандров. Я даже надеялся, что Брианна Бетанкур что-то вспомнит к нашей следующей встрече. Но до тех пор, пока она не даст объяснение, либо его не дадут сами скафандры или те, кто их послал, ничего другого не оставалось, как по-прежнему допускать, что намерения гостей враждебны. Мы договорились, что первые два выстрела (сделанных не одновременно, но с минимальным интервалом) пройдут поверху, так, чтобы снаряды упали примерно в километре от скафандров, не причинив вреда, но четко продемонстрировав наши возможности. Два попадания в одну точку покажут, что мы можем стрелять прицельно. Если это средство устрашения не сработает, два следующих снаряда упадут ближе. Если и это не подействует, следующие два снаряда будут посланы в скафандры.
