Игорь вопросительно взглянул на Ирвинга, но тот только отрицательно покачал головой.
Тишина стояла чуть больше минуты, а затем мысль Монстра снова проклюнулась:
«...главное – вовремя... Главное – все сделать вовремя... Мы все сделаем вовремя, и Спаситель вернет нам человеческий облик... А светлые уйдут... назад на Гвендлану... вместе со своей „гвендландской чумой“...»
«Что сделать вовремя?..» – призрачным эхом отозвалась едва слышная мысль, посланная биологом, и Монстр тут же забормотал словно бы затверженный ответ:
«Вовремя собирать и вовремя бросать... Вовремя отдать и вовремя взять... Вовремя приблизить и вовремя отдалить!.. Вовремя... Вовремя... Вовремя...»
Тут он, сбившись, на мгновение умолк, а потом жалобно закончил:
«Я дальше забыл!..»
«Ничего... – немедленно пришла тихая, успокоительная мысль Ирвинга, – ...главное, вовремя вспомнить, кто такой Спаситель...»
«Я помню... – быстро отозвался Монстр. – Спаситель – это человек в обличье Монстра и Монстр в обличье человека... Спаситель знает и может, Спаситель знает, каким я был до „гвендландской чумы“, и может снова вернуть мне мое лицо и тело!..»
И снова Монстр замолк на полуслове, и снова едва слышно прозвучала «подсказка» Ирвинга:
«Может, но...»
«Но мы должны все сделать вовремя... Еще не все хотят все сделать вовремя... Еще не все поняли истину, рекомую Спасителем... Потому что светлые дали им ложный свет... Потому что светлые ложным светом рассеивают истинную тьму...»
«Но Спаситель...»
«Но Спаситель сможет погрузить всех темных, всех лишенных человеческого обличья в истинную тьму, и тогда настанет Время и пробьет Час! Пробьет Час!!»
Монстр снова замолчал, но трое, склонившихся к его постели, вдруг ощутили тяжелую, неизбывную тоску. В руке Кокошко появился инъектор, и его короткое дуло ткнулось в бедро безобразной туши. Темно-серая кожа чуть дернулась, пропуская сквозь себя лекарство, и спустя пару минут скрученная судорогой груда мышц расслабилась, словно из нее выпустили давно копившееся напряжение.
Мэтью Ирвинг выпрямился, посмотрел на Вихрова и, поймав его ответный взгляд, коротко кивнул, приглашая следовать за собой.
Все трое перешли из лаборатории в небольшой кабинет, имевший второй выход в малую биолабораторию. Мэтью Ирвинг присел на край стола и снова взглянул на остановившегося перед ним командира линкора.
– Это рядовой Звездного десанта Алексей Яшин. Я наблюдаю его с того момента, как стало ясно, что в его Превращении произошел сбой. Как всегда в фазе Монстра... Случай весьма странный и сложный – выход из болевого шока у Яшина затянулся на три месяца, хотя боли были гораздо менее интенсивными, чем это бывает обычно, фаза Релаксации прошла также со значительной задержкой, и вот уже шесть месяцев он находится в фазе Монстра. Изменения в строении тела рядового, можно сказать, кардинальные – от человека не осталось практически ничего. Конечности деформировались в очень короткие отростки, полностью лишенные суставов, так что использовать их по назначению невозможно. Скелет заменен частичным внешним панцирем, как у ракообразных, внутренние органы также изменились самым радикальным образом, организм лишен органов слуха, обоняния, осязания, рядовой не может говорить, хотя дыхательная система, правда, сильно измененная, имеется. В то же время его мозг совершенно не затронут Превращением, он мыслит и, видимо очень страдает... Нет, не физически – морально.
