После первой стычки, закончившейся сломанными конечностями и рваными ранами, однокланники старались не пересекаться. А так как вампиры обладали тончайшей магической чувствительностью, заменившей отмершие ткани обонятельных рецепторов, им не составляло труда избегать друг друга.
За четыре года Даори ни разу не видел Эсмуса.
Он знал, где находится убежище недруга, но по неписанным правилам, ни один вампир не побеспокоит другого в месте сна. Потому пришлось караулить мертвого адепта с утра пораньше.
Даори перегородил дорогу однокланнику у самого входа в учебный корпус.
Увидев его фигуру, Даори ужаснулся: длинный и тощий, как скелет, обтянутый желтой кожей, Эсмус действительно выглядел сущим трупом. Неупокоенные адепты явно голодали на студенческом поприще.
Неужели он, Даори, выглядит так же тошнотворно? – кольнуло вампира.
Он украдкой скосил глаза на свои руки и ноги, убедился, что они такие же, как пять лет назад. Из-за неспособности смотреться в зеркало вампир не мог контролировать свою внешность. Неупокоенные не потеют, им не надо мыться так часто, как белым магам, только если запачкаются, а это случалось редко – с чего бы пачкаться летающим существам? Магия удерживала волосы в идеальном порядке. Они не росли, как и ногти, как и всё, остающееся неизменным годами, а у Старших и веками, тело. Но, оказывается, оно могло истончаться.
– Чего тебе? – буркнул однокланник. – Соскучился?
– Эсмус, мне нужна твоя помощь. Я случайно сломал амулет. Ты не мог бы…
– Нет, – оборвал его Неупокоенный. Взгляд тусклых черных глаз прошелся по лицу Даори, на миг оживился вспышкой зависти. – А ты все такой же чистенький, белый глист. Лучший лингвист Академии, наслышан. Полиглот. Знаток древних языков. Может, без амулета ты поменьше будешь нос задирать. Вспомнил о моем ничтожном существовании. Снизошел, надо же. Вспомнил? Забудь.
Эсмус оттолкнул его костлявой ледяной рукой и заторопился прочь, бормоча:
– Еще и тепленький, надо же. Пожрать где-то успел, а я тут голодай…
Даори ошеломленно смотрел вслед. Мимо, толкаясь, спешили демоны, но бывший белый маг не обращал внимания на тычки. Он почувствовал холод такого же Неупокоенного, как он сам. Почему? Даори давно не ел, очень давно. Того, что перепадало с щедрот ректората, вынужденного соблюдать договор с Тринадцатым кланом и завозить вампирскую пищу, не хватало и на день. Тело Даори не могло быть теплее воздуха, а на дворе уже осень.
Так и не решив загадку, вампир отправился прогуливать занятия в библиотеку.
***
А вечером, едва он привел в порядок каморку, кое-как вытер пыль и уже собрался вытянуться на стопке матрацев, застеленных свежей простыней, как в дверь постучала Миранда.
Пришлось ночевать в вентиляционной трубе, забравшись так, чтобы демоница не могла дотянуться и вытащить.
– Прости, – извинилась она. – Мне больше негде спрятаться, понимаешь.
– Понимаю. Мне тоже. Нигде уже не спрятаться.
Она предпочла не заметить иронию.
– Я поссорилась с Таем. Лике не до меня, она с драконом смерти уроки решает. Странная она, хоть и подруга. Ей даже дракон смерти ближе, чем я. Мне обидно. У меня никогда не было подруг.
– Почему?
Зря спросил. Из прошлой жизни помнилось, что девчонки слишком болтливы.
– Долго рассказывать, – буркнула Миранда, опровергая досужие сплетни о девичьей болтливости.
– И все-таки? – удивляясь самому себе, спросил Даори.
– Если ты выползешь из своей железной трубы, расскажу. Не умею я стенам рассказывать. Мне собеседника видеть надо. Иди сюда, я больше не буду тебя гонять. Даже не дотронусь.
