– Сейчас быстро пробежимся по списку. Кому чьи клиенты временно переходят под опеку. А расписание я разошлю через час.
Из зала раздался вопрос об отсутствии Óдина. Макс пожал плечами:
– Его у нас экспроприировали на время расследования. Видимо, как самого умного. Поэтому вместо него я. Как долго – не знаю. Всё, не сбивайте меня, – Давыдов открыл таблицу и начал зачитывать позывные агентов и фамилии заказчиков. – …и последние. Вместо Ская Пахомов достаётся Лучнику, а Свиридов – Сатурну.
Из зала снова раздался резонный вопрос по поводу отсутствия Павла.
– Он улетел в заслуженный отпуск. И пока границы закрыты, будет вынужден наслаждаться солнцем, морем и женщинами в купальниках, пока мы тут пашем в три погибели. Мне тоже это не по кайфу, но кто на что учился, как говорится.
Лера тихо рассмеялась:
– Он ждал этого момента полтора года. Отстаньте от человека.
– Ладно. Вместо Шамана Раданович достаётся Зениту, Ливанов – Арлекину. И Трюкач будет возить Остапову вместо Грека.
Саид кивнул, но Лера кашлянула, привлекая внимание Макса.
– Что?
– На секундочку.
Давыдов склонился к ней, и Пики прошептала:
– Я совсем забыла… Ларионов изначально не захотел ставить Трюкача для Остаповой. У них, как бы сказать… В общем, адреналиновая близость. Давай поменяем?
– Слушай, я уже два часа на это убил. Голова и так пухнет. Мне плевать, что там как решает Óдин, у нас экстренная ситуация. Грек вернётся в строй через неделю. За это время ничего смертельного не произойдёт.
– Как хочешь… – Лера подняла ладони вверх, демонстрируя капитуляцию.
* * *
Получив резервное оружие, Андрей быстро принял душ и наконец‐то предстал перед вызванным ему врачом, который тщательно осмотрел его с ног до головы, всё сильнее хмурясь и недовольно вздыхая.
Итог оказался не жутким, но малоприятным. Лёгкое сотрясение мозга, вывих локтя, а на снимке чётко просматривалась небольшая трещина лучевой кости.
В ответ на рекомендацию отлежаться и наложить гипс или хотя бы фиксирующую повязку, Андрей рассмеялся и согласился только на последний пункт. Врач отправил итоги осмотра Денису, оставил Фенриру жёсткий утягивающий рукав и обезболивающее, многозначительно вздохнул и покинул дом Леи.
Андрей закинул в рот пару таблеток и попытался затянуть руку, но сморщился и болезненно застонал.
– Да чтоб меня…
– Тебе помочь? – голос Леи заставил его вздрогнуть.
– Ты всегда так подкрадываешься… Не думала о карьере шпионки?
Та промолчала и подошла ближе, стараясь на смотреть на обнажённое мужское тело: после осмотра Андрей так и остался в одних боксерах.
– Вытяни руку вперёд, – взяв рукав, она максимально растянула его обеими ладонями и аккуратно, даже нежно, начала надевать, каждый раз продвигая ткань вперёд на пару‐тройку сантиметров.
Фенрир сопел, закрыв глаза, но старался перетерпеть и боль, и мурашки от заботливых прикосновений.
– Вроде всё…
Он оглядел локоть со всех сторон, немного подправил прорезь для пальцев и кивнул:
– Спасибо. Без тебя я бы не справился.
– Пожалуйста, – Лея опустила взгляд на его торс и зависла над выбитой под сердцем фразой:
«Имя её священно. Взор светел и добр. Любовь всеобъемлюща. Ладони недосягаемы. Тоска бесконечна».
– О ком это? – она даже не успела сообразить, как вопрос сорвался с её губ, и мгновенно пожалела о нём.
– О матери, – Андрей отвернулся и стал быстро одеваться.
– Она?..
– Да. Уже давно. Почти пятнадцать лет назад.
