— Хрю! — согласно кивнула фея и выразительно посмотрела на меня.
А я что? Я вообще колдовать не умею.
— Откройте! — забарабанили в дверь. — Мне необходимо убедиться, что с вами всё в порядке. В противном случае я буду вынужден вызвать полицию!
— Энн, — тоном строгого учителя проговорил Букля. — Не тупи, отменяй заклятие. Бери пример с госпожи феи!
И действительно — крылышки «Динь-динь» успокаивающе трепетали, окутывая золотой пылью наше маленькое купе. Нос защипало.
— А... А... Апчхи!
— Энн, быстрее!
— Я открываю! — заскрипел замок двери купе.
3. Глава 3.
Дверь в купе резко распахнулась, и меня тут же ослепила вспышка.
— Шёлк! Щелк! Пуффф...
— Вы обе едете к милорду Харди. В Дан-Лане ходят чудовищные слухи, никто не вернулся из проклятого поместья. Вам не страшно?
— Щёлк! Щелк!
Сердце ушло в пятки! Я отвернулась, закрыв лицо руками и почувствовав пальцами. Нос! Мой любимый носик!
В отличие от девяноста девяти процентов женщин моего мира любого возраста, лично я никогда не сетовала на собственную внешность. Нос, губы, фигура — меня всё устраивало, и, судя по ощущениям, всё это вернулось в прежнее состояние.
Какое счастье!
Быстро окинув взглядом купе, обнаружила, что, несмотря на наглое вторжение журналиста с алчным взглядом и бегающими крысиными глазками, всё остальное — в полном порядке. Возмущённая фея смотрит на парня так, будто ещё мгновение, и она превратит его в крысу. Что ж, он знал, на что шёл.
Букли не было — значит, успел спрятаться в саквояж. Молодец, хороший минипиг! Я выпрямила спину стараясь подыграть, понимая, что хрюканье феи могло и не исчезнуть так же легко и внезапно, как мой свиной пятачок.
Полные искреннего негодования, возмущённые взоры двух приличных барышень в сторону двери, прекрасно дополнял мой уверенный, очень недовольный голос:
— Простите, молодой человек... Могу я поинтересоваться, в чём, собственно, дело? Вы врываетесь к двум дамам.
В проём заглянул перепуганный проводник.
— Мои извинения... Странные звуки. Я был вынужден.
— Вы были вынуждены прислать журналиста? Были вынуждены позволить ему делать снимки? — лёд в голосе не хуже магии фей заставил покрыться инеем окна, а несчастного проводника — позеленеть от страха.
Какая же я всё-таки молодец! Бесстрашная. Артистичная. Только убираться не люблю.
Фея со скучающим видом отвернулась к окну, всем своим видом давая понять, что грандиозного скандала избежать не получится.
— Куда смотрит полиция? — Я решительно поднялась.
Зря. Зуд чуть выше пяткой точки не прошёл, ткань предательски треснула — стало быть, не все последствия устранены. Я посмотрела на фею, сделав страшные глаза, мол: «Выручай!»
Как бы я её ни ненавидела, но... стрекоза своё дело знала — журналиста кубарем вышвырнуло из купе, а из его старинного фотоаппарата (всё-таки чертовски красивая штука!) с жалобным свистом повалила золотая пыльца.
— Не-е-ет! Нет. Нет. Нет! Храни королеву феи — за что?
Фея зевнула, изящно прикрыв рот ладошкой в полупрозрачной нежно-сиреневой перчатке в тон изящному наряду. Купе наполнилось ароматом цветов, что почему-то напугало несчастного проводника до полусмерти.
— Дамы, умоляю! Чай и сладости за наш счёт! Только... не губите. Я немедленно высажу этого наглого господина на следующей же станции!
Я постаралась сесть на место. Аккуратно, не поворачиваясь к проводнику спиной. Выглядело странно, но... Вполне объяснимо. Барышни путешествуют одни. Приличные барышни, смею заметить. И тут к ним в купе врывается... мужчина! С камерой. Да я вообще уже должна быть в глубоком обмороке.
