Я ступаю по ступенькам и меня настолько сильно колотит от перенапряжения, что ноги просто ватные, колени подгибаются. Перед глазами темнеет, и я спотыкаюсь. Сумка мигом выскальзывает из рук, я не успеваю ухватить перила. Лечу носом прямо вперед. Но я не падаю. Я даже испугаться не успеваю.
Вокруг меня обвивается железный канат. Раскаленный, обжигающий.
Я замираю буквально в паре миллиметров от ступенек, почти утыкаюсь в них лицом, и я не сразу понимаю, что произошло.
Проклятье.
Я дышу с огромным трудом.
Это не канат. Это его рука. Прямо под моей грудью. Перекрывает кислород, обдает огнем.
– Демон, – выдыхаю.
Он молчит, не говорит ни слова. Не разрывает контакт, держит, не позволяет рухнуть вниз. Он не прижимается ко мне всем телом, соблюдает дистанцию, но я ощущаю жар, исходящий от него.
И я сама горю.
– Демьян, – повторяю чуть громче.
Почему-то мне очень нравится его имя. Особенное на вкус, неповторимое.
Он обхватывает мою талию, резко разворачивает корпусом к себе.
У него молниеносные рефлексы. И ловкость на зависть многим. Мощный и гибкий, опасный. Хищник. Зверь.
Я четко понимаю, что увязаю глубже и глубже с каждым прошедшим мгновением.
– Спасибо, – говорю тихо.
Мне бы заткнуться. Мне бы бежать отсюда. Но мои губы невольно приоткрываются, а пульс впадает в бешенство.
Это конец. Мне не выбраться.
Но у Демона на данный счет другое мнение. Он отстраняется и уходит, не оборачиваясь, проходит мимо, на второй этаж.
А я оседаю на лестницу.
Почему он так себя ведет? Не сказал ничего, проигнорировал. Мог бы ответить хоть что-нибудь.
Ладно, я слишком много значения ему придаю. А он и не думает обо мне.
Я споткнулась, он отреагировал.
Точка. Все.
Ничего сверхъестественного не произошло.
Я злюсь, стараюсь мысленно его высмеять. Очередной мясник. Тупой, безграмотный. Годится лишь для исполнения приказов. Не способен действовать самостоятельно.
Он здесь для мебели. Максимум – надсмотрщик.
А молчит, потому что ему сказать нечего. В его квадратной башке нет никаких мыслей. Безмозглый. Придурок, кретин. Ничтожество.
Очень скоро становится ясно – я недооцениваю врага.
⁂
Я слишком долго ходила по краю, слишком часто играла с открытым пламенем. Пусть меня осудят, обвинят в том, что пошла по пути наименьшего сопротивления. Пусть так.
Я хотела получить весь мир. Я рисковала. А где можно заработать подобные суммы честным путем?
Я ощущала себя живой только когда танцевала. Кружилась по сцене в ослепительном свете софитов. Наверное, я бы смогла стать кем угодно, если бы нашла четкую цель. Наверное, все мы можем. Дело даже не в желании, а в способности придать своим желаниям направление.
– Пора валить, – говорит Карина.
– В Майами?
– Куда же еще. Там красиво и тепло. И главное – там никого не пытают в подвале клуба.
– Тише, – прикладываю палец к губам. – Карабас просил не распускать сплетни.
– Так мы между собой. А сплетни сами бегут. Во что превращаются «Куколки»? Мне жутко, мне реально страшно выходить на работу.
Тут не поспоришь.
Мы одеваемся, готовимся к выступлению. Больше в гримерке никого нет.
Перемены начались в первую неделю работы нового арт-директора. Строители за неделю обустроили подвал клуба. Инструменты грохотали день и ночь, даже музыка не перекрывала жуткий шум. Что там выстроили? Этого точно не знал никто. Кроме шефа и Карабаса. Ну и кроме самих рабочих, естественно, только они не спешили поделиться с нами информацией.
