Александрина обвела взглядом скудно обставленную комнату. К ее приезду явно готовились – некрашеный пол выскребли до приятной свежести. Белоснежные «больничные» занавески топорщились и похрустывали от крахмала. Белое постельное белье, сугубо казенное, даже с красными печатями по углам, стопкой лежало на тумбочке.
Тонкий тюфяк на узкой койке прикрыли серым шерстяным покрывалом, тощая подушка и коричневое армейское одеяло лежали тут же. У противоположной стены стоял выкрашенный белой краской шкаф. Должно быть, раньше в нем держали медикаменты или инструменты, а теперь внутрь повесили пару вешалок и назвали громким словом «гардероб». Даже кресло, в котором сидела Лина, отличалось жесткостью и угловатостью. Кажется, именно такими пользуются сиделки из ордена сестер-помощниц.
Скудно, утилитарно, чисто. А за белой ширмой, наверняка, прячется белый умывальный кувшин и таз. По сравнению с этим белым помещением, ее простая комната в Школе для юных леди казалась верхом роскоши, уюта и даже изящества!
К счастью, пока Лина осматривала свои новые хоромы, Магда не замолкала.
– Ох, госпожа, да как же Вы сюда к нам угодили? – приговаривала она, застилая постель, – мы как узнали, что дама преподавательница прибудет, так и не поверили!
– Вы знали? – Александрине казалось, что лорд Кавендиш направил ее в Корпус только сегодня утром.
– А как же, – охотно поделилась женщина, – сперва слух пошел, что мальчишки наши нашумели на балу в королевском дворце. Не то барышне на юбку наступили, не то вином облили, в общем, Ее Величество недовольна была. Генерал наш все ворчал, когда с обходом являлся, что, мол, он офицеров воспитывает, а не шаркунов паркетных. Потом комиссия приехала, долго тут все проверяли, смотрели, чтоб им пропасть, – в каждый угол носы совали. А как уехали, так все от радости напились! – хохотнула Магда, закончив с постелью и перебираясь к подоконнику, – А уж после и бумага пришла про Вас. Тогда господин генерал и распорядился комнату приготовить.
Лина нашла в себе силы встать и поняла, что нужно срочно снимать платье, пока кровь не засохла, испортив ее единственное светлый туалет. Только другой одежды в комнате не было, а ведь перед ужином она должна зайти к начальнику Корпуса! Тут в дверь деликатно постучали, и Магда, преисполнившись непонятного Александрине пафоса, пошла открывать. За дверью обнаружился Пауль Могг с корзиной в руках:
– Госпожа Роден, – немолодой унтер вежливо поклонился, – там у входа стоит коляска, кучер доложил, что привез Ваши вещи по распоряжению директрисы школы. Прикажете принести?
– Несите, господин Могг, несите! – обрадовалась девушка, в очередной раз восхищаясь предусмотрительности госпожи Мафалды.
Головная боль сразу отступила: раз прислали багаж, значит, она сейчас приведет себя в порядок и не опоздает к его превосходительству. И кто знает, может быть, получится уговорить прачку принести желанного чая? Осторожно поднявшись с кресла Лина поинтересовалась:
– Как Вы думаете, Магда, на встречу с генералом лучше пойти в своем платье, или попробовать надеть форменное?
– Генерал наш очень форму уважает, – ответила женщина. – Если же платье сядет неловко, так я Вам быстренько приметаю что надо, а потом уж швее отдадите. Да и кровь замыть надо!
– Тогда достаньте и приготовьте платье, а я пойду умоюсь, – решила девушка, направляясь за ширму. Тут ее ждал сюрприз: за белой перегородкой обнаружилась простая белая дверь.
