— Во-первых, я ещё не думала о том, что ты можешь в кого-то обернуться, во-вторых, волк - это как-то. Ну, да… В принципе оборотни – это ведь волки. Я ничего не знаю. И не верю тебе! Не пудри мне мозги, я не маленькая. Понял, волк?!
— Да понял, что ты не маленькая, но я-то оборотень в любом случае.
Я замолчала и задумалась.
— Нет-нет-нет! — закричал он. — Не молчим! Сейчас напридумываешь какую-нибудь фигню, а я не могу никак понять, как ты мыслишь, логика, понимаешь, женская.
— Неправда, — рассердилась я. — У меня хорошая, нормальная, человеческая логика и память такая же. Что за сексизм?!
Гоша всем лицом скривился.
— Просто замечаю много деталей, я внимательная.
Гоша включил поворотник и обогнал автобус, потом глянул на него в зеркало заднего вида.
— На нём поедем. Сейчас машину загоним в лес, ближе к остановке, и на этот автобус сядем.
Всё-таки приятно, что о тебе заботятся. Одна бы я не сообразила. Без Георгия Марковича я бы уже пропала.
4. 4
4
От машины Гоша избавился быстро. Оставил меня на трассе, сам на всех парах влетел в лес. Я уже думала всё – каюк. Нет, счастливый вылез из кювета, отрясал свою юбку и улыбался мне. Щетина уже не щетиной, а настоящей бородкой. И выглядел он старше, ещё так сказать прихлопнутым на всю голову, в своей юбке, из-под которой торчали волосатые ножищи в кедах. Да и футболка со смайликом солидности не придавала.
Ну и что!
Зато красивый. И защищает.
Встали на остановку, и вскоре подошёл автобус, который мы обогнали.
В салоне обстановка совершенно не такая, как ночью. Теперь ехало много людей, и мы попали «в зад» автобуса.
Гоша в поручни упёрся руками, и дал мне некоторое пространство, отгораживая от толпы.
Я уже не стеснялась, что босиком, раз он сказал избавляться от брезгливости, так и надо значит. К тому же в голове всплыли всякие полезные вещи, в общем-то массаж ступней не повредит. А то, что я могу подцепить какую-нибудь гадость, ну так знаете, в любом салоне красоты можно подцепить какую-нибудь гадость. Тут уж как получится. Главное – правильно питаться, побольше спать, чтобы был хороший иммунитет.
Настроение на высоте. Я неунывающая сама по себе, а ещё наелась, и голода не предвиделось, Гоша держал большой пакет с остатками нашей еды, и можно в любой момент ещё подкрепиться.
Я стояла возле Георгия Марковича и танцевала. Перекатывалась с носочков на пятки. Потом только на носках, сводила и разводила колени. Вела плечами и кулаками делала поступательные движения в разные стороны. А сама смотрела ему в глаза, иногда кивала головой. И танцы мои не прекращались. Я полна энергии и счастья. Если меня сейчас выкинут из автобуса, то я за ним побегу спокойно, прямо до самого города.
А глаза у него настоящие оборотнические. Вот я у людей не видела, чтобы радужка темнела, светлела, и чтобы в ней бури разного толка происходили. Узор менялся.
Георгий Маркович с восторгом наблюдал за моими телодвижениями, всё время усмехался, дарил мне блистательные, белоснежные улыбки. И облизывался. Как и положено волку.
Мы ничего не говорили друг другу, я танцевала он любовался.
На остановке в автобус вошли какие-то бабы. Дружно заржали. Лошади деревенские.
— Мужик, где штаны потерял?
— У моей бабушки такая же юбка.
Я расстроилась.
Кто-то ворвался в наш мирок на двоих, и это меня смутило. Гоша кинул хмурый взгляд через плечо, женщины быстро отвернулись и протиснулись в салон. Больше не обращали на нас внимания. Никто не обращал на нас внимания.
