Первой подняла руку пожилая иностранная леди, увешанная десятком фотоаппаратов, под тяжестью которых она колебалась, едва не переламываясь в пояснице.
– Журнал «Тайм». Соединенные Штаты Америки, – представилась она на плохом русском языке. – Какого рода задание будут выполнять агенты?
– Программа разработана Интерполом и будет сообщена агентам по прибытии на место назначения, – сказал генерал.
– А что это за место? – выкрикнул кто-то.
– Может, адрес вам назвать? – пошутил генерал. – В Европе. Это точно.
Гул разочарования прокатился по залу. Журналисты поняли, что и на этот раз правды им не скажут.
Поднялся неправдоподобно черный негр с белым воротничком.
– Омубу Бусленга, Зимбабве. Намечается ли сотрудничество с африканскими странами? – спросил он.
Генерал и полковник переглянулись. Проблемы африканской преступности пока мало волновали цивилизованные страны.
– Почему же нет… Посотрудничаем… Когда русская мафия до вас доберется, – тоже пошутил полковник, не желая отставать от генерала.
Журналисты что-то застрочили в блокноты.
– Можно ли понимать вас так, что Россия регулирует засылку своих преступников в другие страны? – вскочил с вопросом эстонец из газеты «Ээсти Вээсти».
– Упаси вас Бог! – испугался Редькин, а Карамышев, выхватив микрофон у коллеги, предупредил, что на провокационные вопросы ответов не будет.
Внезапно в дверях зала возник шум. Там пробивалась сквозь охрану Ольга Пенкина с «Любителем» на шее и диктофоном в руках.
Ее пытались не пустить.
– Я требую! – раздался ее возглас.
Журналисты обернулись к дверям.
– Что там такое? – спросил генерал в микрофон.
– Без приглашения, товарищ генерал! – доложил через зал дежурный в дверях.
– Я представляю молодежную прессу! Не имеете права! – билась в дверях Ольга.
Западные журналисты навострили уши. Запахло зажимом гласности и демократии.
– Пропустите, – приказал Карамышев.
Ольга независимо тряхнула мальчишеской прической и прошла по проходу в первый ряд, где уселась рядом с пожилой американкой из журнала «Тайм». И тут же вызывающе протянула руку с диктофоном к сцене.
Снова встала американка, покачиваясь под тяжестью грозди фотоаппаратов.
– Американскую публику интересует вопрос, почему только сейчас Россия вступает в международные контакты по борьбе с преступностью? Разве раньше в этом не было необходимости?
– М-м… – промычал Карамышев. – Железный занавес, мэм… Необходимости и вправду не было.
И тут американка, громыхая фотоаппаратами, все-таки упала. Ее принялись поднимать. Первой бросилась Ольга. Она довольно быстро извлекла пожилую леди из-под груды оптических приборов и спросила на языке, который считала английским:
– Вы не ушиблись?
– Простите, я не говорю по-немецки, – сказала корреспондентка, но потом рассыпалась в благодарностях Ольге и даже выбрала из кучи фотоаппаратов один и повесила Ольге на шею.
– Тебе! – Она ткнула Пенкину пальцем в довольно пухлую грудь.
– Мне?! – ткнула себя в грудь Ольга.
– Да! Да! Он есть тяжелый для мой лет, – сказала американка.
Ольга посмотрела на камеру. Это была «Минолта»! Ольга прижала фотоаппарат к груди, из глаз ее брызнули слезы, она в порыве благодарности расцеловала старую леди, а потом принялась бешено обстреливать из «Минолты» президиум и зал, упиваясь возможностями камеры.
Брифинг продолжался.
– Газета «Московские новости», – поднялся журналист в третьем ряду. – Вопрос к милиции. Каковы масштабы организованной преступности в России?
