«Хорошо.» Вадим хорошо ладит с Ольгой Петровной. Он хорошо ладит со всеми клиентами. «И?»
«Я рассказал ей о новом алгоритме. Она очень заинтересована. Очень позитивно настроена.» Затем он замолкает, и в этой паузе есть что-то, что мне не нравится.
«Что?»
«Я сказал ей, как сильно ты хочешь обсудить это с ней. На яхте, на следующей неделе.»
Я поворачиваюсь к нему лицом. «Что?»
«Знаешь, в этом году тебе придется сказать «да»», – говорит он. «Конечно, если ты хочешь получить ее активы в управление.»
Он говорит о двухнедельном путешествии на мега яхте, на которое меня всегда приглашают. Ежегодное мероприятие в Сочи с большой семьей, друзьями и воротилами бизнеса. Я отклонял приглашения последние три года. Эта мега яхта, длиннее футбольного поля и на ней есть все – танцевальный пол, бассейн, роскошный ресторан и бар, кинотеатр, кабинки для переодевания, игры, музыкальные шоу. По сути, это маленький кусочек ада.
«Все, что угодно, только не это», – говорю я.
«Олег. Если ты хочешь Силантьевых, все их активы, тогда ты наденешь матросскую шапку, пойдешь на яхту и покажешь ей, что ты именно тот, кому она может доверить управление своими активами. Ты исправишь впечатление, которое произвела статья.»
Я застонал.
«Я уверен, что там есть бизнес-услуги», – говорит он. «Ты можешь работать, пока ты там.»
«На какой планете я вырву две недели из своего графика?»
«Ты ведь хочешь активы Силантьевых?» – спрашивает он.
Я вздыхаю. «Соболев будет на борту яхты?»
«Нет, но он был на ее новогоднем мероприятии на ферме в Краснодаре. Может, так он и влился в гонку.»
Новогоднее мероприятие на ферме в Краснодаре. Еще одно приглашение, которое я проигнорировал.
«Ты возьми отпуск», – говорит Вадим. «Кто-то ей шепчет на ухо, и они расхваливают Соболева. А теперь еще и статья? Тебе нужно попасть туда и исправить ситуацию. Покажи Ольге Петровне, что именно такой молодой человек, как ты, принесет ей максимальную прибыль. Покажи ей, что ты их человек.»
Я не такой человек, как семейство Силантьевых. Я вырос в Томске в семье, которая владела небольшим пивным баром.
Однако, прочитав эту статью, вы подумаете, что я вырос в семье алкашей, провел свою юность в бараках, хулиганил и вырывал сумочки у старушек, хотя на самом деле я делал все, чтобы не иметь проблем с законом.
Более того, в статье мой успех выглядел так, будто все дело в удаче. Конечно, мне повезло, я добился успеха, будучи лучшим в своем деле. Я работаю в два раза усерднее, чем Анатолий Соболев.
«Ты думаешь, Соболев приложил руку к этой статье?» – спрашиваю я Вадима.
«Трудно сказать», – говорит Вадим. «Суть в том, что ты должен поехать. Это плата за доступ к ее активам. Я буду там. Она меня тоже пригласила.»
Я смотрю в потолок. Вадим прав. Это плата за доступ к управлению ее активами. Только я ненавижу яхты. Я ненавижу мероприятия. Я ненавижу принудительное общение.
Однако, управление всеми активами Силантьевых даст мне больше финансовой власти, чем большинству правительств, но дело не только в этом. В мире всего несколько счетов такого размера.
И управление такими активами всегда символизировало для меня что-то невыразимое. Силу. Свободу. Неприкасаемость. Но что-то еще, что-то, чего я не могу понять.
«Думаю, я могу работать в своей каюте на яхте», – говорю я.
Вадим наблюдает за мной. Следит за выражением моего лица так, что это заставляет меня нервничать.
