– Звать как? – очнулся, наконец, Базиль.
– Взрывник.
– Хм... говорящее имя, учту. А до того, как сюда попал?
– Артём. Котов Артемий Павлович я... был раньше, а теперь Взрывник. Док сказал, чтобы я никому прошлого имени не называл.
– Правильно сказал, и не называй больше никому, – сдавленным, севшим голосом сказал Базиль и, вылив остатки пива в стакан, опустошил его залпом.
– И вообще, молчи. Ты – немой, забыл? Откроешь рот на людях, лично тебе шею сверну, тут же. Всосал?
Мальчик кивнул.
– Вот и хорошо... иди пока... – и снова ушёл в размышления.
Выкурив сигарету Базиль поднялся и вышел из дома.
– Не торопись, Рябый, с выводами. Война войной, но цель её вовсе не та, которую нас схавать пытаются заставить. Нажива там банальная, территория им нужна, а мутанты эти – лишь ширма красивая для отвода глаз. Говорю тебе, лажу Эмберцы твои гонят, не ведись.
– Откуда уверенность такая? – рыжий парень сидел на мягком кожаном диване, вольготно раскинув ноги, и курил, держа в другой руке стакан с бренди.
– Не вчера родился и думать умею... в отличие от тебя. Иногда удивляюсь, как ты стабом управляешь со своими мозгами.
Базиль явно нервничал. Взвинченное состояние не давало покоя ногам и рукам. Он то дробь каблуком отстукивал, то стакан на столе крутил и курил больше обычного.
– Твоими пользуюсь, – усмехнулся крутой парень.
– Оно и видно. Вот и сейчас воспользуйся, я настаиваю.
– И что ты предлагаешь? Отказаться от такого куска? – Рябый оторвал спину от дивана, уперев локти в колени, вопросительно, но с прищуром, уставился на товарища.
– Смотри, как бы он поперёк глотки тебе не встал, этот кусок. – Буркнул Базиль и снова закурил.
– Думай Рябый, хорошо думай, прежде чем подписаться на такое.
– Я уже подписался.
– Ещё не поздно дать задний.
Рябый бросил на друга уничтожающий взгляд.
– Не зыркай на меня. Жизнь дороже.
– За мной стаб... А за тобой только ты.
– Вот именно!
– Я семь лет себе имя зарабатывал! – Прорычал севшим голосом Рябый, глядя на Базиля исподлобья.
– Ты – мур, и этим всё сказано. Как не карячься, но чистым не станешь...
Разговор длился до поздней ночи, Базиль вернулся задумчивый и злой. Заглянув в каморку, где спал Взрывник, мужчина постоял немного в дверях, пошатываясь, поправил одеяло и вышел, тихо притворив дверь. На кухне достал из холодильника водку, поставил на стол рюмку, вынул резной серебряный портсигар, положил перед собой в открытом виде и долго на него смотрел. Провёл пальцем по фотографии, закрыл и убрал во внутренний карман. К водке так и не притронулся, всю ночь просидев на стуле, глубоко уйдя в себя, пока не захрапел.
Утром Взрывник не стал будить уснувшего за столом Базиля. Написал записку:
«Ушёл за пивом и едой к Чафе. Взял карту. 7: 15», – И вышел в магазин, а точнее, в торговую лавку, хозяином которой был толстый азербайджанец Чафа. Десять минут туда, десять-пятнадцать там и на обратную дорогу – десять, и то это с запасом, не спеша. Взрывник шёл весь в мыслях о Доке, Алёнке, меченых мутантах и вчерашнем разговоре с Базилем, и не заметил, что за ним следят. Как сунули ему в карман мешочек со споранами, он тоже прозевал, очнувшись лишь тогда, когда почувствовал, как его грубо схватили за шкирку и, трепля в разные стороны, противный голос заорал почти в ухо:
– А-а-а! Попался, сучёныш!!! По карманам лазать надумал!!!
От неожиданности он чуть не ляпнул, что он не лазал никуда, но вовремя опомнился и лишь громко замычал. Мужик неопрятного вида, с явными признаками бомжевания, трепал пацана и причитал, что его обокрали и вор пойман с поличным.
