Философия и наука. От Анаксимандра до Коперника - страница 7

Космос являет людям доказательство существования богов. В 10-й книге «Законов» Платон прямо пишет, что доказательством того, что боги существуют, является Земля, Солнце, звезды, вся вообще вселенная, весь этот «прекрасный распорядок времен, подразделение на годы и месяцы»13.

Из божественности космоса, которая проявляется в вечности и цикличности его кругообращений, в вечном и единообразном повторении, следует, что все светила могут двигаться только равномерно, кругообразно и в одном и том же направлении. Платон пишет в «Тимее», что «телу (космоса. – Авт.) из семи родов движений он (демиург. – Авт.) уделил соответствующий род, а именно тот, который ближе всего к уму и разумению. Поэтому он заставил его единообразно вращаться в одном и том же месте, в самом себе, совершая круг за кругом»14. Кроме того, в движении космоса «наблюдается стройный порядок, так как над светилами и прочими телами господствует все упорядочивающий ум»15. Поэтому, говорит Платон, «мнение о блуждании Луны, Солнца и остальных звезд неправильно. Дело обстоит как раз наоборот. Каждое из этих светил сохраняет один и тот же путь; оно совершает не много круговых движений, но лишь одно. Это только кажется, что оно движется во многих направлениях… Ведь бегуны – только люди», а здесь «речь идет о богах»16. Здесь текстуально зафиксирована аксиома кругового равномерного движения. Она формулируется как философский постулат, не имеющий прямого отношения к реально наблюдаемым движениям.

В подтверждение нашей точки зрения приводим мнение известного немецкого философа и историка науки Юргена Миттельштрасса, посвятившего специальное монографическое исследование истории принципа «спасения явлений». Ю. Миттельштрасс пишет: «то, что планеты движутся равномерно, до Евдокса не мог утверждать никто, так как это утверждение полностью противоречит наблюдениям. Платон подчеркивает эту аксиому еще до открытия Евдокса и убежден в ее правомерности, но для Платона она метафизически постулат и правомерна только в рамках его наднебесной астрономии. Платон никогда не выражал мысль, что явления соответствуют этой аксиоме»17.

Подчеркнем, что у Платона еще отсутствует принцип «спасения явлений» в той форме, в какой он реконструируется Дюгемом. У Платона присутствуют лишь две составляющие этого принципа – аксиома равномерного кругового движения небесных тел и различение между являющимся и истинным движением. Что же касается задачи воспроизвести видимость, видимое движение светил, то постановка такой задачи очевидно противоречит философии Платона. Задача «воспроизвести видимость», воссоединить явление и сущность не могла быть поставлена Платоном. Для него мир явлений – это мир не-сущего, мир неистинного бытия, это мир множественности, текучести. Платон стремится постичь вечно сущую природу космоса, а не подражающие ей явления. Поэтому Платон в принципе не может ставить задачу «соблюсти видимость» или «спасти явление».

Платон всегда во всех своих диалогах оставался прежде всего философом, и его астрономическая программа была лишь производным продуктом его метафизической космологии. Астрономия Платона, построенная строго математически, не является, тем не менее, наукой в современном или даже аристотелевском смысле слова. Астрономия у Платона – это, прежде всего, путь постижения божества и носит характер божественной педагогики. Задача астронома заключается в том, чтобы за внешними нерегулярностями движения планет постичь их божественную, вечносущую природу.