– Я думала, что к тебе вернулись не все твои силы.
– Они и не вернулись, – тут же подтвердил он. – Я до сих пор не в состоянии контролировать эмоции так, как раньше, или внушать кому-то нужные чувства. Однако у меня получится временно избавить от нежеланных ощущений. Я смогу забрать твою боль на сегодня. – Его ледяные пальцы задержались на ее щеке, как ошеломляющее обещание и предупреждение одновременно. – Я не стану стирать ее навсегда, любовь моя, и завтра она опять тебя накроет, но будет уже не такой сильной, как сейчас.
Второй рукой он принялся снова поглаживать Теллу по спине, и она почувствовала, что стало легче дышать. Слишком легко. Она задавалась вопросом, использовал ли он свои силы, чтобы успокоить ее, однако уже была не в состоянии беспокоиться так рьяно, как следовало бы. Боль в сердце была слишком ошеломляющей. Она знала, что в тот момент, когда Джекс отстранится, ее легкие вновь скует горе, слезы польются ручьем, и, даже не закрывая глаз, все равно будет видеть в бесконечном повторе смерть матери. Сотня смертей за один удар сердца. Слишком много ударов – и сама Телла тоже может умереть.
– Действуй же, – наконец, решилась она, хоть умом и понимала, как неправильно искать утешения у Мойры. Но даже если она и совершает ошибку, хуже, чем теперь, быть уже не может. – Забери печаль и боль – все, что причиняет страдания.
Донателла
Холодная рука Джекса легла на щеку Теллы.
– Хорошо, любовь моя. – Он наклонил ее лицо к своему и прижался губами к ее губам.
Упершись ладонями ему в грудь, Телла оттолкнулась и спрыгнула с его колен.
– Что ты делаешь? – возмутилась она.
– То, что ты и просила: забираю боль.
– Ты не предупреждал, что для этого нам придется целоваться.
– Это наиболее подходящий способ. Больно все равно будет, но…
Когда они целовались в последний раз, сердце Теллы перестало биться должным образом.
– Нет, – запротестовала она. – Я не позволю тебе снова целовать себя.
Джекс провел языком по зубам и на долгую минуту погрузился в размышления.
– Есть и другой способ, но… – секундное колебание, – он требует обмена кровью.
Понимание пронзило Теллу с головы до ног, мощной волной пробежало по позвоночнику. Обмен кровью – действо невероятной силы; еще во время своего первого Караваля она узнала, что магия подпитывается кровью, временем и сильными эмоциями. Телле и раньше доводилось вкушать кровь. Она не помнила этого отчетливо, поскольку балансировала на грани смерти после столкновения с Неупокоенной Королевой и Ее Прислужницами и вполне могла перейти в мир иной, если бы ее не напоили кровью, – именно это ее и спасло. Но кровь также обладала способностью отнимать жизнь. Одна отданная капля крови однажды стоила Скарлетт целого дня жизни.
– Сколько крови тебе нужно выпить? – уточнила она.
– Вообще нисколько – если, конечно, ты сама не предпочтешь именно этот способ. – Джекс одарил ее хищной улыбкой, вытаскивая из-за голенища сапога кинжал с инкрустированной драгоценными камнями рукояткой. Половины камней не хватало, а те, что остались, подмигивали горько-синим и губительно-фиолетовым цветом.
Джекс провел кинжалом по центру своей ладони, отчего выступила кровь, сверкающая золотыми искорками.
– Тебе нужно сделать то же самое. – Он протянул кинжал Телле.
– Что произойдет после того, как я порежусь?
– Мы пожмем друг другу руки и произнесем волшебные слова, – дразнящим голосом пояснил он, хотя его неземные глаза оставались предельно серьезными, когда он протянул ей свою кровоточащую ладонь.
