Потом они танцевали, качаясь вместе с другими парами под старую медленную мелодию итальянцев. Вечер «ретро», как объявила вдруг пухлощекая хозяйка квартиры. Мальчики-девочки, костры-картошки и вдохновенные диспуты на тему любви и дружбы внутри отдельно взятого пионерского звена…
Хозяйка уже откровенно клеилась к мрачноватому типу с длинными волосами, собранными в пучок. Тот от нее так же откровенно бегал. Со стороны это смотрелось забавно. Кошки-мышки. Большая сытая кошка не торопится есть маленького, но гордого мышонка. Предпочитает изнасиловать для начала…
Серега прижимал к себе Таню и чувствовал, какая она вся упругая. Как теннисный мячик, который жмешь, тренируя ладони. Ее аккуратные кисти были крепкими и слегка шершавыми. Определенно, спортсменка…
– Мой второй муж был полный маньяк, – рассказала Таня. – К тому же – сексуальный. Только сексуальность он проявлял направо и налево, а маньяком становился дома.
– А что, был еще и второй муж? – поинтересовался Серега.
– А ты как думаешь?
Действительно, почему бы и не быть второму мужу? Третьему, четвертому или десятому? В сущности, изобилие мужей никогда ничего не меняет, только подчеркивает качество…
Он никак не думал. Просто хотел.
– Сильно маньячил? – спросил Серега для разговора.
– Как мог. Насколько силы хватало.
– А ты что?
– А что я? Я два раза в больнице лежала. Один раз с переломом руки, второй – с сотрясением мозга. Доктор все меня уговаривал написать заявление в милицию.
– Бил?
– Не то слово. Метелил.
– Что же ты не ушла?
– Ушла сдуру. Тогда и попала в больницу с сотрясением мозга. Там решила – все, хватит, больше ни одна сволочь на меня руки не поднимет.
– Заявление написала? – съехидничал Серега.
– Опять иронизируешь? Нет, не написала. Пошла карате заниматься.
К тому времени они уже сидели на кухне, отгородившись дверью с фанерой вместо стекла от остального вялотекущего праздника. Курили и общались. Распечатали найденную в холодильнике бутылку сладкого вина, выпили на брудершафт. Как положено, поцеловались, перегнувшись через стол друг к другу. Задержались губами. Она сама не отпускала его так долго, что Сереге даже захотелось курить. Потом целовались просто так, без поводов.
Кухня была тесноватая, заставленная всевозможными белыми шкафчиками и комодиками, помнил он. Огромный Серега все время боялся что-нибудь опрокинуть. Она подшучивала, что он, наверное, из деревни, только скрывает. В тесных московских квартирах такие большие особи не вырастают, для этого нужен свежий воздух, парное молоко и просторные деревенские избы.
– Деревенские избы просторными не бывают. Там и комнатки маленькие и потолки низкие, крестьяне всегда тепло экономят. Просторными бывают коттеджи и дачи, – уточнил Серега.
– А ты был в деревенских избах? – спросила она.
– Случалось.
– А в коттеджах?
– Тоже приходилось.
– Вот ты какой интересный.
Серега с этим не спорил. Еще бы не интересный! Интереснее не придумаешь. Полные штаны несгибаемого, как штык, интереса…
Его нога касалась под столом ее круглой коленки, она не убирала ее.
– Карате я долго занималась, – рассказала Таня. – И сейчас занимаюсь. Черный пояс получила, между прочим. Дзюдо тоже занималась. А еще – в армии служила…
– В армии? – удивился Серега.
– В десантных войсках. Два года по контракту. Стрелять хорошо научилась. Между прочим.
– Между чем и чем? – уточнил Серега.
– Сволочь ты! В репу получишь!
