Выйдя из машины, Тара посмотрела на дом номер 3 по Хиллкрест Гроув. Заходящее солнце окрашивало фасад в теплые оранжево-красные цвета. Тара вспомнила тот день, когда впервые увидела этот дом, словно сошедший с картины импрессиониста. Точно так же, как в тот момент, когда она впервые увидела Колина, Тара испытала синхроничность и интуитивно поняла, что однажды этот дом станет ее собственным.
Облицованные камнем стены напоминали маленькие зазубренные кусочки пазла, из которых складывался дом ее мечты. Шикарный интерьер создавал атмосферу коттеджа, но, конечно, гораздо бóльших размеров. Это был настоящий монстр, но она знала, что наполнит его жизнью, смехом и любовью, хотя Колин и запретил использовать любой декор с надписью «Живи. Смейся. Люби». Однако он позволил ей повесить над входной дверью табличку с ирландской пословицей «Is glas iad na cnoic i bhfad uainn», что означало «Далекие холмы всегда зеленее». Предполагалось, что это напомнит ей о необходимости ценить то, что у нее есть.
Но теперь, когда она открыла входную дверь, теплые цвета фасада сменились ледяным холодом суровой, синей реальности. В огромном доме постоянно было холодно, как будто никакое тепло не могло накормить ненасытного зверя. Тара всегда думала, что тепло детей однажды разморозит замерзший очаг…
Похоже, она ошибалась. Забравшись той ночью в постель, Тара ощутила пустоту в груди. В тридцать шесть лет, когда мечты о материнстве разбились вдребезги, она чувствовала, что где-то на этом пути совершила какую-то ошибку, выбрала неверный поворот, который увел ее от предназначения.
Встреча с Колином, обретение дома мечты – все это произошло просто и без усилий, само собой. Казалось, чем больше она хочет ребенка, тем меньше вероятность наступления этого события. Она как будто стояла на перекрестке без указателей, которые подсказали бы ей, какая дорога куда ведет, без духовного компаса, который помог бы интуитивно выбрать правильный путь.
Тара всегда верила, что ясное осознание своего будущего приведет ее к той жизни, о которой она мечтает. Она все еще верила в судьбу, но больше не чувствовала, что та на ее стороне. Ей всегда казалось, что Вселенная болеет за нее. Теперь же фортуна как будто покинула ее… Возможно, ее участь – это не то, что будет радовать, а то, с чем просто придется смириться.
В конце концов Тара пришла к ясному осознанию сурового факта, что потеряла веру в судьбу.
Судьба, однако, не утратила веры в Тару.
Шесть месяцев спустя
Этим сентябрьским утром Тара проснулась с чувством пустоты, которое в последнее время стало слишком знакомым. Она посмотрела на Колина, который все еще крепко спал, похрапывая с утонченностью бензопилы. Будильник, заведенный на семь утра, все еще звенел у нее в ухе, а она уже подумывала о том, чтобы снова опустить голову на подушку. Такие мысли – рискнуть карьерой ради нескольких лишних минут в постели – приходили в голову все чаще.
– Выключи будильник, – простонал Колин, просыпаясь.
Его работа начиналась в половине десятого, что давало ему возможность утром полежать на полчаса больше. Тара убила бы за такую привилегию! Но жаловаться бесполезно. День начался независимо от ее желания.
Тара встала с кровати и направилась в ванную – за быстрым обжигающе горячим душем. Она знала, что волосы нужно вымыть, но ей была невыносима мысль о сушке феном, поэтому пришлось довольствоваться верным сухим шампунем в спрее. В последнее время она все чаще прибегала к его помощи, вместо того, чтобы мыть голову.
