Они немного помолчали, слушая, как ветерок шуршит в камышах.
– И ещё одно, – добавил Харчи Варчи, – когда болезнь проходит, человеку нужно время, чтобы снова почувствовать себя сильным. Не стоит торопить его, не надо говорить «Ну вот, ты уже здоров, хватит лежать!». Лучше сказать: «Мы тебя подождём, не спеши, мы рядом».
Фломпи Помпи посмотрел на друга с благодарностью.
– Харчи Варчи, ты всегда понимаешь, что чувствуют другие. Я рад, что у меня есть такой друг, как ты.
– Просто я знаю, – улыбнулся Харчи Варчи, – если мы заботимся друг о друге, мир становится чуть-чуть теплее.
Они переглянулись и, недолго думая, отправились к Топси Глопси. В лапках у Фломпи Помпи была весёлая книга с картинками, а у Харчи Варчи – чашка мёдового чая. Ведь даже маленький жест заботы может сделать выздоровление чуть быстрее и чуть радостнее.
ГЛАВА 4
В которой Фломпи Помпи и Харчи Варчи говорят о взаимопонимании детей и родителей.
Фломпи Помпи и Харчи Варчи сидели на ветке огромного Древодуга, свесив свои пушистые лапки. Внизу раскинулся волшебный лес, наполненный звуками стрекотания сверчков и шепота ночного ветерка.
– Знаешь, Харчи, – задумчиво протянул Фломпи Помпи, глядя на светящиеся грибы внизу. – Я всё думаю… Почему родители не понимают своих детей-подростков? Или, может быть, это дети просто думают, что родители их не понимают?
Харчи Варчи слегка хмыкнул, стряхнув с уха пылинку волшебной пыльцы.
– Ох, дорогой Фломпи, это ведь вечный вопрос. Сколько я помню себя в молодости, мне тоже казалось, что мои старшие совершенно ничего не понимают.
Фломпи наклонил голову, задумчиво покачивая длинными ушами.
– И в чём же дело? Почему так? Разве родители не были подростками раньше? Они ведь должны помнить, как это – чувствовать себя таким… потерянным, немного одиноким и немного злющим, как букашка в дождь.
Харчи Варчи улыбнулся своей мудрой улыбкой.
– Конечно, они были подростками. Но время – хитрая штука, Фломпи. Оно делает воспоминания мягче, словно обтёсывает их, как речной камень. Родители помнят, что были подростками, но не всегда помнят, *как* это было. Им кажется, что их дети переживают те же чувства, что и они когда-то, но это не всегда так.
– Но почему же дети думают, что родители их не понимают? – спросил Фломпи, глядя на друга большими круглыми глазами.
Харчи нахмурился, его пушистый хвост слегка подёргивался.
– Потому что подростки живут в мире, который постоянно меняется. Они словно в вихре: чувства, мысли, мечты, страхи – всё бурлит внутри. А родители – они смотрят на это со стороны, пытаясь дать советы. Но советы кажутся детям чуждыми, потому что родители, возможно, уже забыли, каково это – быть в самом центре этого вихря.
– Так это всё просто недопонимание? – тихо уточнил Фломпи.
– Не совсем, – ответил Харчи Варчи. – Это не только недопонимание, но и страх. Родители боятся за своих детей, хотят их защитить. А дети боятся, что их не услышат или осудят. И вот между ними вырастает невидимая стена – не из злости, а из страха, что их не поймут.
Фломпи поскреб пушистой лапкой голову.
– Так что же делать? Как им понять друг друга?
Харчи Варчи улыбнулся и посмотрел на звёздное небо.
– Наверное, слушать. И родители, и дети должны слушать друг друга. Без осуждения, без желания сразу давать советы. Просто слушать. А ещё помнить, что каждый из них всё равно учится – и родители, и дети.
Фломпи кивнул.
