Фонарики желаний - страница 4

Я должна узнать, есть ли хоть малейший шанс, хоть малейшая надежда на исполнение желания бабушки Шуэ. В голове уже начинает складываться план: как подойти к мистеру Тану, как устроить им двоим милую встречу, и, если их чувства действительно взаимны, – бада-бин-бада-бум, огонь их фонариков превратится в настоящие искры в сердце.

Вот что я делаю. Я помогаю желаниям исполниться.

Ну, раньше помогала. Вместе с Найнай. Вот в чём (была) тайна магазинчика «Фонарики желаний», вот почему наши фонарики самые лучшие: когда покупатель доверяет нам свои мечты, мы делаем всё возможное – тайком, за кулисами, – чтобы эти мечты исполнились. Впервые это случилось, когда мне было тринадцать лет: тогда Лам-агун купил фонарик, чтобы пожелать себе ощутить вкус прошлого. Он часто тосковал по своему дому – Макао. Я никогда не забуду, каким удручённым он выглядел, когда, сутулясь, вошёл в наш магазинчик, и как горели его глаза, когда он рассказывал о своей любимой еде, о храмах и садах родного города.

– Мы должны ему помочь, – сказала я бабушке. И вместо того чтобы ответить «ничего не поделаешь», Найнай тут же кивнула:

– Давай придумаем как.

После долгих раздумий и поиска в «Гугле» нам удалось найти недавно открывшийся ресторан кухни Макао на севере Чикаго. Там готовили одно из упомянутых Лам-агуном блюд – минчи[10]. Чтобы исполнить его желание, оказалось достаточно подсунуть меню ресторана ему под дверь. Когда через несколько дней Лам-агун пришёл к нам в магазинчик и, разрываясь от радости, рассказал, что его желание сбылось и вкус родного дома придал новые силы его старой усталой душе, я поняла, что назад дороги нет. Я хотела исполнять желания – так долго, как получится.

В следующие несколько лет, вплоть до бабушкиной смерти, мы с ней работали невидимыми джиннами китайского квартала. Мы называли себя «партнёрами по исполнению желаний». Ну, как «партнёры по преступлению», только намного, намного лучше.

За полгода, прошедших после её смерти, я не исполнила ни одного желания. Было слишком тяжело. Но, оглянувшись на бабушку Шуэ, которая возилась со своим фонариком, с надеждой улыбаясь, я снова почувствовала трепет в груди.

Ну, привет.

Это будет замечательное желание для нового начала. И, что ещё приятнее, оно же поможет мне исполнить желание, которое я напишу на своём фонарике.

Я останавливаюсь, позволяя знакомым звукам и образам обернуть меня пеленой ностальгии. Я хочу почувствовать, словно Найнай снова рядом. Небо розовое – его уже подожгло заходящее солнце. По лужайкам с криками бегают дети. Собаки лижут своих хозяев, незнакомцев и друг друга. По всему парку разносится радость. Я оглядываю людей вокруг. Людей, которых знала всю жизнь, к которым могу обратиться и с самыми трудными, и с самыми тривиальными проблемами. Вот Сун-аи, которая возила меня в больницу и обратно, когда Найнай уже сильно болела и родители не отходили от её постели. Я машу ей и её двум дочкам-подросткам. Вот Ян-попо, милая старушка, которой уже за восемьдесят; она так гордится, что родилась на Тайване, что носит ожерелье в форме острова. Все её знают – она делает из бумаги чудесных лягушек, рыб, журавликов и разные хитрые фигурки. А вот Чжан-аи, которая любила кормить меня отвратительным мороженым из фасолевого пюре, которое мне приходилось с улыбкой есть, давясь, у неё на глазах. (И чем больше я съедала, тем больше добавки она мне предлагала – такая вот безвыходная ловушка.)