– Я конвойный, товарищ следователь. Мне то чего знать, – запоздало принялся оправдываться лейтенант.
Тимур устало вытянул руки в сторону, выгнулся. Прошло уже несколько часов после начала осмотра, и он знатно налазился по кустам.
– А что там дальше, по дороге? Смотрели?
– Вы же не собираетесь там все также… исследовать? – голос милиционера неожиданно сорвался, и под конец Станислав Витальевич чуть ли не пропел фальцетом.
Тимур снисходительно посмотрел на него.
– Если потребуется. Вы прочесали местность?
– Да, говорил вам еще в самом начале, когда к пляжу шли, – пробурчал тот, пользуясь хотя бы таким случаем пожурить следователя. – На утро местные организовали общий поиск, шли всеми дворами. Чуть ли не с факелами и вилами!. Затем, когда опергруппа прибыла, мы в четыре наряда прошли здешние заросли от сего участка до перекатов, а там до выхода к шлюзу. Группа Шарова еще отправилась до самого Сайменского. Но я с прошлого дня тут торчу, с ними не связывался.
– Понятно, – кивнул Тимур. – Ладно, переговорим с Шаровым позже, – следователь окинул взглядом высившиеся над ним громадины елей, их хмурые, темно зеленые ветви. Ничего необычного, лес, как лес, но… Дорога уходила в глубь леса, терялась далее в зарослях. Она так неожиданно пропадала, что…
– Тимур Витальевич? – окликнул следователя конвойный. Тимур не заметил, как задумчиво прошел вдоль дороги и почти заглянул внутрь леса. Неожиданно он себя отдернул, развернулся на каблуках к милиционеру. Тот даже отпрянул.
– Идемте. Нужно поговорить с этим мальчиком, – выпалил Тимур и уверенно отправился назад по дороге. За его спиной беспокойно зашелестели дремучие ели.
На первых страницах дела Тимур прочитал имя: Екатерина Андреевна Савчина, 15.17.93 года рождения.
– Так, стоп. Эта не та, – резко сказал он. – Прошло уже десять лет, но я отлично помню, что пропавшую девушку звали Алиса Чех Егорова. Год рождения – шестнадцатое июля тысяча девятьсот восемьдесят шестого года.
– Да… Наверное, – взгляд начальника отдела забегал по комнате, но быстро нашел искомое. Следом его лицо приняло привычное убийственное спокойное выражение. – Но здесь вам скорее пояснит полковник Круглов.
Тимур посмотрел в сторону, куда уставился полицейский. Это было место справа от двери. Если изначально при входе поймать суровый взгляд Фролова и полностью на нем сосредоточиться, то можно было вполне пропустить того, кто сидел на маленьком кресле у входа прямо у стенки. А это был уже памятный Тимуру по поезду товарищ в старомодном джинсовом костюме. Он все также играл в своё йо-йо и приветливо улыбался. Но от улыбки этого типа Тимур сделалось еще тошнотворнее, чем раньше.
– Мы пытались познакомиться с Тимуром Витальевичем еще в поезде, но, видимо, тяжелые рабочие будни дают о себе знать, – продолжая источать доброжелательность, сказал человек, названный полковником Кругловым. Он протянул руку Тимуру. Тот быстро и жестко её пожал. И сразу все понял, почувствовав в своей ладони знакомый чекистский «пельмень» от старой школы.
– С вами я точно не стал бы знакомиться без особой нужды, – без обиняков заявил Тимур.
– О! Я это знаю, – кивнул полковник, сделав несколько виртуозных трюков с йо-йо. – Мне говорили о вас, но в поезде я даже несколько растерялся от волны вашей… усталости. Но да ладно.
– Предлагаю перейти к делу, – сухо сказал Тимур.
– Ну что же вы все спешите. Вы, кажется, не совсем поняли, зачем вас сюда позвали.
