– Вас заинтересовала «Черная меланхолия»? Удивительное произведение. В настоящее время оно производит фурор.
– Правда?
– Да. Но, к сожалению, вы немного опоздали – картину завтра заберут.
Губы клиента растягиваются в подобие хитрой улыбки.
– И что – ничего нельзя сделать? Может можно как-то решить вопрос? Сколько?
Господин с готовностью открывает бумажник. Из того, что, получается, увидеть краем глаза, понимаю, эту картину он может купить немедленно, и не раздумывая. А я раздумываю не долго.
– К сожалению, ничем не могу вам помочь. Репутация фирмы превыше всего. Я обещала картину другому клиенту.
Щедрый господин со вздохом закрывает бумажник и принимается прогуливаться вдоль выставочного зала. Я прогуливаюсь вместе с ним. К нам присоединяется Лара. Немного поодаль притаились остальные сотрудники «искусства».
– Вы, наверное, знаете толк в современном искусстве? – начинаю светскую беседу.
– Не сказал бы! Но знаю, что это еще не «забитый» полностью рынок по производству зелененьких на шару.
– Да я знакома с людьми, которые высказывают аналогичное мнение. Значит вы не любитель живописи и не коллекционер?
– Я начинающий коллекционер. Хочу в это вкладывать бабки.
– Очень разумно.
Господин «начинающий коллекционер» внезапно поворачивается на 180 градусов, его глаза где-то на уровне моей шеи. Не удосужась поднять голову и прожигая шею взглядом, пугает неприятным визгливым голосом.
–Вот что я тебе скажу, краля! Мне нужна эта картина! Говори цену!
– Две тысячи зеленых, но она не продается.
– Я заплачу шесть.
– Нет.
– Может, подумаешь?
– Нет.
– Говори, сколько ты хочешь?
Нахальство странного клиента бесит. Сейчас, кажется, не продала бы эту картину и за миллион. Где-то сзади вырос Босс.
– Хозяйка, попросить этого типа очистить помещение?
Сверкнув недобрым взглядом, щедрый господин, не говоря не слова, направляется к выходу. Дверь захлопнулась, а наш служебный квартет в полном составе продолжает наблюдать за тем, как колышется от удара табличка, повернутая сейчас к нам надписью «закрыто».
Из ступора всех выводит голос Босса.
– Наталья Сергеевна, уберу-ка я эту картинку к такой-то маме.
– Что? Нет… лучше ко мне в кабинет.
Мы снимаем произведение, и Босс торжественно несет его к пункту назначения. Я захожу за ним в кабинет. Некоторое время мы тратим на то, чтобы найти, где приткнуть «меланхолию» и, в конце концов, ставим ее на пол у стены. Затем идем в каморку-склад и выбираем картину примерно таких же размеров, среди ожидающих очереди шедевров. Возвращаемся в зал с новой картиной и наблюдаем импровизированное совещание. За столом консультанта сидят Лара и Валентина Степановна. Слышен заговорщический шепот, который тотчас смолкает при нашем появлении.
– Не помешала?
Чувствую, что обсуждается что-то очень важное, судя по испуганному и таинственному виду наших женщин. Молчат, хотя видно, что это дается с трудом.
Первая не выдерживает Валентина Степановна.
– Вы картину эту хорошо спрятали?
– Да особо не прятали, положили на полу в кабинете.
Степановна неодобрительно поджимает губы и обращается к Боссу.
– Ты бы, Толенька, подежурил сегодня ночью. Всякое ведь может случиться.
Вот это уже совсем интересно.
– Валентина Степановна, хватит ходить вокруг да около, – пытаюсь взять инициативу в свои руки. Выкладывайте, что уже надумали!
– Да не чего я не надумала, а сразу видно – дело тут нечисто. Да и Ларочка вот такие случаи знает. Мне все рассказала, что в другом салоне, похоже, как у нас сейчас было, а не побереглись – вот и кончилось смертоубийством.
