Оторвавшись от двери, она подошла к витрине, чтобы поправить замечательную шоколадную елку, которая угрожающе покосилась. Потом она подняла глаза и едва не подпрыгнула до потолка, увидев прямо перед собой синие глаза Филиппа Лионне. Рядом с ним стояла высокая женщина с шелковистыми золотисто-каштановыми волосами, расчесанными на прямой пробор, и явно выдающимся животиком, а он поглаживал ее по спине.
Магали показалось, будто она получила сокрушительный удар в живот. Так Филипп Лионне женат? В прочитанных о нем статьях ей не попалось ни одного упоминания об этом факте его биографии, но, в отличие от американской прессы, французские репортеры не обсуждали его vie privйe[38].
Нет, это же… Минутку. Она оценивающе сравнила их каштановые волосы, одинаковые синие глаза и сходный рост… Нет ли между ними семейного сходства? Почему же она обнаружила его с таким облегчением? Потому что могла бы почувствовать болезненные уколы совести, мечтая поставить на колени отца счастливого семейства?
О да, возможно, и в самом деле поэтому.
– Будет досадно, если ты вытеснишь их из бизнеса, – сказала сестра Филиппа с легкой печалью, когда они отошли от витрины «Волшебной избушки» и направились в сторону Сены. Филиппу отчаянно захотелось вернуться и влететь в то самое кафе, обхватить Магали Шодрон за плечи и стереть выражение ужаса с ее лица, но его остановило присутствие сестры.
Филипп бросил на нее обиженный взгляд.
– Не понимаю, о чем вы все говорите? Неужели мои действия способны разрушить чьи-то жизни?
– Не нарочно, конечно, – с нежностью заметила сестра.
В лицо им ударил пронизывающий зимний ветер, прилетевший с реки и пронесшийся по тихой улочке. Ноэми сегодня работала в его новой кондитерской, внося последние штрихи в отделку интерьера, но когда ребенок стал слишком сильно брыкаться, выражая свое недовольство, они решили немного прогуляться.
– Однако никто не будет ходить к ним, когда поблизости откроется твое шикарное заведение.
Филипп оглянулся на колдовскую витрину, явно сомневаясь в справедливости слов сестры. Иногда ему ужасно хотелось пройти полквартала, чтобы зайти к ним. Просто проскользнуть в чужой мир, словно он чувствовал, что ему необходимо найти вход в него. Даже если для этого ему придется барабанить каблуком в закрытую дверь.
– Ты понимаешь, что можешь украсть всех их клиентов? – продолжала сестра. – Тебе придется признать, что это немного стыдно. Это местечко – как одно из семи чудес Парижа. Таинственное, известное только истинным гурманам заведение.
– А я своих чудес ни от кого не скрываю, – парировал Филипп.
Его сестра странно закашлялась и прикусила губу. Он взглянул на нее с подозрением, но она лишь положила руку на округлившийся живот и, продолжая упорно покусывать нижнюю губу, ничего не добавила.
– И я сказал бы, что мое новое заведение как раз отлично поработает и на них. Моя кондитерская привлечет сюда больше народу, и значит, многие наконец обнаружат это таинственное чудо.
– Верно, – задумчиво согласилась Ноэми. – Твой план может сработать.
– Вот мне и непонятно, почему они не склонны проявлять благодарность.
Он нахмурился, вспомнив, с какой злорадной улыбочкой Магали предложила ему чашку горячего шоколада. Хотелось бы, по крайней мере в дальнейшем, не беспокоиться о том, что она намерена его отравить.
– Ты же понимаешь, что я смогу привлечь сюда людей со всего Парижа, если не со всего мира? Не у каждого хватит терпения отстоять в очереди. И весь мой избыток может перетечь к ним, – щедро прибавил он.
