Вильфор осознавая свою беспомощность, во время всего этого неприятного инцидента молчал, понимая, что без верного камердинера его, скорее всего уже не было в живых. А насчет лодки? Людку он мысленно пообещал себе обязательно вернуть, вернее, вернуть эквивалент ее стоимости. Многократной стоимости. Ведь жизнь она, как известно, сколько не заплати все равно мало…
Часом спустя Люций уже клевал носом, Солнце не успело перевалить за полдень, однако день полный опасных событий вымотал обоих. Сам же Вильфор не смотря на свое отменное здоровье, из-за дважды раненной ноги чувствовал себя крайне отвратительно. Тошнота, головокружение это малая толика того, что он испытывал, однако, глядя на своего верного Люция, вдвое старше его, и все дорогу стойко державшегося, барон старался не показывать вида…
Убрав весла, они положились на волю течения, полагая, что раз река несет их в нужном направлении, можно сберечь свои силы, но как это обычно бывает, некстати вмешалась непогода. В южных областях Франции вместо снега в зимние месяцы сырость и слякоть, обычные явления, а дождь в Лимузен шел почти каждый день. Вильфор опасаясь, что их лодку зальет водой, тем более что подул порывистый ветер, и стало ощутимо холодать, решил править к берегу, чтобы там, в одном из лодочных домиков рыбаков переждать непогоду. Однако сделанные ими две попытки пристать к берегам, ни к чему не привели, оба раза помешали волки, небольшими группами, выходившие на берег. Гористая область родины Вильфора славилась не только своим лесами и дождями, но и обилием живности, особенно волками, чье присутствие было явным признаком безлюдности местности. Драться с волками за место под Солнцем, Вильфор не захотел, справедливо признавая за серыми хозяевами лесов их превосходство в силе. Так не солоно хлебавши, беглый барон и его камердинер были вынуждены вновь идти дальше вниз по течению, высматривая на проплывающих мимо берегах признаки человеческого жилья. Только благодаря постоянной работе барона на веслах сдирая ладони о сырую древесину, и беспрестанным вычерпыванием Люцием воды из лодки им удалось не замерзнуть, но их задумке так, и не суждено было сбыться. Проделав который по счету поворот на излучинах Везера, их посудина на что-то наткнулась,
– Господин барон, господин барон, мы тонем… – голос Люция перехватило от неподдельного ужаса.
Вильфор тут же прекратив грести, повернулся на зов Люция. Увидев в днище лодки приличную течь, заскрежетал от досады зубами, боль в ноге от постоянной нагрузки и так не давала ему покоя сильными болями, а теперь новая напасть:
– Давай Люций поднажмем… – излишне бодро прокричал Вильфор. Барон, вернувшись к веслам, удвоил усилия, разворачивая лодку, – берег не так далеко, успеем…
– Да господин барон… – старый камердинер вновь заработал руками, вычерпывая из лодки воду, старым котелком, приспособленным им вместо черпака.
Следующие несколько минут на фоне усиливающего дождя на лодке раздавались лишь частые всплески весел о воду, перемежаемые стуком старого котелка да тяжелое дыхание обоих мужчин. Сейчас сама природа источник вдохновения для многих поколений певцов и поэтов превратилась во врага беглецов. Мирная и тихая река, где в солнечную погоду приятно провести время за рыбалкой сейчас же вздымалась волнами, стремясь опрокинуть одинокое суденышко, попавшее в ее объятия. Ливень, гром и сверкающие молнии, в потемневшем от гнева небе, словно кара небес за все грехи земные обрушились разом на двух путников, но исход этой битвы, призом которой была жизнь, решила воля человека…
