– Ненавистное чудовище! Дьявол во плоти! Мук ада недостаточно, чтобы ты искупил свои злодеяния, проклятый! – Я в гневе замахнулся на него, но он легко уклонился от моего удара.
– Успокойся! Заклинаю тебя, выслушай то, что я должен сказать! Ты наделил меня силой, превосходящей твою. Я выше ростом и подвижней в суставах, но я не стану с тобой бороться. Я – твое создание и готов покорно служить своему господину. Только ты должен выполнить мои условия. Я должен был быть твоим Адамом, а стал падшим ангелом, которого ты безвинно отлучил от всякой радости. Я вижу счастье, но мне оно не достается. Я был кроток и добр – несчастья превратили меня в злобного демона. Сделай меня счастливым, и я снова стану добродетелен.
– Прочь! Я не хочу тебя слушать. Мы – враги!
– Как мне тронуть твое сердце? Поверь, Франкенштейн, я был добр, душа моя горела любовью к людям: но ведь я одинок, одинок безмерно! Даже у тебя, моего создателя, я вызываю лишь отвращение. Чего же мне ждать от других людей? Они меня гонят и ненавидят. Пойдем, Франкенштейн, укроемся в горной хижине, и, прежде чем солнце скроется за горами, ты все узнаешь обо мне и тогда рассудишь. От тебя зависит решить – удалиться ли мне подальше от людей навсегда и никому не причинять вреда или сделаться бичом человечества и погубить прежде всего тебя самого.
С этими словами он зашагал по леднику. Я был слишком взволнован и ничего не ответил. Но по дороге, все обдумав, я решил выслушать его повесть. Я впервые осознал долг создателя перед своим творением и решил узнать, как он пришел к таким злодеяниям.
Мы поднялись так высоко, что нас окружали лишь ледяные стены. Было холодно. Начался дождь, который вскоре перешел в снег. Признаюсь, я даже обрадовался, увидев небольшую хижину на склоне горы. Мой ненавистный спутник развел огонь в очаге. Я уселся на груду поленьев, и демон начал свой рассказ.
ГЛАВА 11
Первые мгновения моей жизни предстали передо мной в каком-то тумане. Я стал видеть, чувствовать, слышать и воспринимать запахи – и все это одновременно. Мир окружил меня фантастическими образами. И только через некоторое время в моих чувствах произошло прояснение. Прежде всего реально я ощутил голод и жажду. Они вывели меня из оцепенения. Я поел ягод, висевших на кустах, и утолил жажду водой из ручья. После этого я лег и уснул.
Еще у тебя в доме, ощутив холод, я накинул на себя кой-какую одежду. Я был жалок, беспомощен и несчастен. Скоро небо осветилось мягким светом, и это меня обрадовало. Какое-то светило всходило медленно и озаряло все вокруг.
Мучимый холодом, я наткнулся на костер, оставленный какими-то бродягами, и с восхищением ощутил его тепло. Я радостно протянул к нему руки и тут же отдернул их с криком. Я обнаружил, что там горят сучья. Когда наступила ночь, я испугался, что мой костер погаснет. Я бережно укрыл его сухими сучьями и листьями, потом улегся рядом на землю и уснул.
Добывать пищу было очень трудно. Иногда я тратил целый день на поиски горстки желудей.
Однажды утром я заметил на пригорке убогую хижину. Я заглянул в открытую дверь. Возле огня сидел старик и готовил себе пищу. Увидев меня, он дико закричал и опрометью выбежал из хижины. Я с жадностью поглотил все, что было на столе: куски хлеба, сыр и молоко, хранившееся в глиняном кувшине. Тут же в углу я нашел кожаную суму, куда я положил остатки жалкого завтрака.
