Конечно всем скопленным еще невозможно было в полную силу развернуться. Ведь нужно было купить этот четырехэтажный дом, переделать, отремонтировать, закупить все необходимое, в том числе и патент, нанять работников; но были и два вспомогательных обстоятельства: можно было жениться на еще молодой хозяйке этого дома, с которой, как мы знаем, он уже завел близкие отношения, а так же можно было упросить маркиза оказать ему ссуду, хотя бы часть той суммы, что скопилась в Марсельском банке. А возможно такое было только тогда, когда он привезет ему «печальную» весть о кончине князя, за которой уже столько раз ездил, и все безрезультатно, как вот еще неизвестно как будет на этот раз?
В Палермо, порт сравнительно небольшой по сравнению с величиной и оживленностью с генуэзским, Метроне прибыл так же утром. Первое что подумал, глядя на гору Пеллегрино по правую сторону закрывающую порт, это как будет плохо завести дело здесь, с сожалением глядя на харчевни и гостиницы порта. Город хоть и прекрасный, но тихий и приятно мало оживленный, хотя и столица острова, с немалым населением.
В пятый раз он вот так приезжал сюда из Франции с одним желанием, за которое на обратном пути заезжал в церковь Сан Франческа ди Паола, слезно замаливая свои грехи молитвами и щедрыми пожертвованиями, за греховные желания.
Однако сейчас Метроне даже и не вспомнил об этой маленькой уютной церквушке, проезжая возле впечатляющих каменных ансамблей старинных дворцов и прочих громадин с оранжевыми куполами – предназначение которых он не понимал, но которые были неразрывной частью этого удивительного и неповторимого города, впитавшего в себя архитектуру стольких культур, хотя гаммой цветов: от темно-желтого до серо-коричневого, он нисколько не отличался от какого другого итальянского города нагроможденного домами, затиравшими любую зелень, которую необходимо было прятать за решетки.
Вырвавшись от города-камня в предместья, где виллы, загородные дома и жилища бедняков были окружены ровными, как подстриженными от травы пространствами, утопавшими в садах и полях, Метроне легким бегом погнал Мэра вперед, в горы, по дорогам проходящим меж них.
Погода стала прекрасной: при несильной жаре в лицо дул легкий ветерок. Метроне просто разрывался от удовольствия и готов был ехать целыми днями по огромному, пустому пространству меж рядов голых внутренних сицилийских гор, на запад.
Удовольствие кончилось, когда быстроходный Мэр к концу дня по широкой укатанной дороге донес его до ее развилки. Метроне свернул вправо, на отходящую к громадному дворцу Сан-Вито дорожку, и подъехал к высоким решетчатым воротам дворца, когда часы отбивали колокольными ударами сколько-то часов. Метроне не интересовало сколько, он был всецело поглощен другими заботами.
Въезжать в ворота не стал, не смотря на манившую беломраморную лестницу, терассками поднимавшуюся к парадной стороне дворца, меж сочно зеленых газонов и ровно подстриженных рядов кустарников, а поехал в объезд с внешней стороны вдоль невысоких каменных стен, на которые можно было залезть став на седло. Шириной они были такой, что свободно можно было проехать по ней на коне. Стены сменились решетчатыми садовыми оградами с каменными основаниями. Потом снова шли уже разрушенные стены, опоясывавшие развалины старого Сан-Вито. Здесь он немного задержался в диком саду, вышедшим за ограду. Необходимо было незаметно взглянуть на незатронутость места схрона. Далее поехал около высокой стены тела уже самого дворца, завернул за круглый угол башни Любви, как называли здесь эту возвышающуюся над стенами тонкую круглую башенку овеянную романтическими легендами.
