Наутро он же разбудил вставшего как ни в чем ни бывало графа д’Олона, прежде всего офицера, свеженьким отправившийся по служебным делам, в отличие от гостя, убитого пьяным сном, всегда кончающимся тяжелым вставанием.
Графу д’Олону был назначен прием у лорда Уилтона и сейчас он быстрым шагом направлялся к портовому замку, на ветру теряя остатки прежнего хмеля. День с самого утра выдался непривычно хмурым, пасмурным. С моря доносились порывы холодного ветра с прелыми морскими запахами, которые д’Олону не нравились и он предпочел поскорее дойти до ближайшего административного корпуса портового замка, войдя в спокойный своей тишиной и безмолвием ставший по-английски холл, и поднявшись по лестнице на верхние этажи. Ни в дверях у входа с улицы, ни в дверях у рабочего кабинета лорда Уилтона, его не задержали /хотя сидело трое человек, дожидавшихся приема/, и граф беспрепятственно зашел к занятому своими делами хозяину кабинета.
– Здравствуйте. Мистер губернатор!
– Вы ошибаетесь, сэр… Я еще не губернатор, а только исполняю обязанности. И посему прошу так меня не величать. Мистэр?…
– Граф д’Олон
– Да, мистэр д’Олон. Собственно по какому поводу вы ко мне пожаловали?
– Уж конечно не льстить. Мне нужно узнать сидит ли у вас в тюрьме мистер…
– Мистэр?! – удивился не поднимая глаз от стола лорд Уилтон.
– Да, шевалье Франсуа. Де…/граф запамятовал/.
– Д’Обюссон. Сидит такой и я с ним давно и хорошо знаком. Позвольте полюбопытствовать… зачем он вам понадобился?
Д«Олон сначала не знал, что и ответить. Сказал о карточном долге, который ему необходимо возместить. Ответ показался ему самому более чем убедительный, все-таки долг чести.
– Очень похвально. Граф, что вы такой честный. Но в таком случае удовлетворите и мое должностное любопытство… Откуда вам стало известно, что шевалье д’Обюссон может быть среди пленных?
Сей коварный вопрос нисколько не обескуражил, так как графу неожиданно дошло, что Франсуа жив, и он возрадовался мысли, что увидит его и очень скоро. Растерянности места не нашлось, после чего обычно у людей такого склада возникают долгие затруднения, каких не возникло и ответ был чисто машинальный. Был приплетен тавернщик и долго и нехотя объяснялось, из-за чего все вышло; настолько долго и с такой убедительностью, что лорду Уилтону, слегка уязвленному в своем любопытстве, пришлось унимать пустившегося в разъяснения ответчика.
– Полноте, полноте… Зачем вы мне все это расказываете, я лишь хотел знать, не болтают ли почем зря тем, кому надо бы держать язык за зубами. На мне лежит большая ответственность за все сведения, что могут достаться наружу, ну да ладно. Сегодня вечером присоединяйтесь к нам на обход. предложил лорд Уилтон, который и сам только сейчас решил пойти увидеться с шевалье и самому. Он подсказал точное время обхода: без четверти восемь и неожиданно получил благодарствия.
Окрыленный д’Олон вышел из кабинета в прекрасном расположении духа, и в таком же пришел в свою морскую квартиру на бриге «Ореол». Ковалоччо уже проснулся и отходил с помощью холодной воды, в которой полоскался. И он был так же сильно доволен успехами графа, но немного порасспрашивав о подробностях аудиенции, идти вместе с ним вечером отказался. От себя он показал д’Олону белый пакет письма, предназначенного Франсуа, который он вез ему от отца.
– Вот это передать будет гораздо важней.
