Какой цирк.
Они ушли, а захлестнувшая тебя волна – нет. Ты начала тонуть.
Доктор Ч. почуял неладное и, поколебавшись, поставил стакан на пол и ужасно неловко приобнял тебя и неуверенно похлопал по спине. От этого тебе стало только хуже, ты стала вырываться, и он тебя отпустил.
– Всё же попробуйте попить, – с ноткой беспокойства снова протянул тебе стакан доктор Ч., словно других способов помочь он просто не знал.
Не такой уж он хороший доктор.
Ты отползла к стене, прижалась к ней спиной. Сами пейте, хотела сказать ты, но получилось только:
– Са… Са…
Как глупо. Попасться в собственную ловушку.
Ты почувствовала, как задыхаешься, как падаешь в пропасть, и тебя затрясло по-настоящему. Ты хватала ртом воздух, слёзы уже не текли, только сердце колотилось где-то отдельно от тебя, в густой темноте, так быстро, что тебе хотелось, чтобы оно остановилось. И оно остановилось.
Всё вдруг прекратилось.
Ты замерла, и всё вокруг тоже. Тебя вырезали, словно картинку из журнала, и журнал этот был медицинским, и всё вокруг было таким больничным, и ты не понимала, что произошло, пока не пришлось сильно-сильно моргать, чтобы вода не затекала в глаза. За шиворот и в вырез блузки она всё равно пролилась.
Ведь доктор Ч. выплеснул стакан воды тебе прямо в лицо.
– Что вы…
– Извините, нужно было как-то прекратить истерику.
Он что, совсем охренел?!
– Серьёзно?! – ты в бешенстве стряхивала с себя воду, испепеляя его взглядом.
– Во всяком случае, это помогло.
Правда.
– Не похоже на медицинские методы, – пробурчала ты.
Доктор Ч. пожал плечами и подал тебе руку, чтобы ты встала. Ты неловко поднялась, цепляясь за него. Размазала по лицу тыльной стороной ладони слёзы, сопли и воду и с вызовом уставилась на психиатра. Любовь твоей жизни был выше, и ты почти всегда смотрела на него снизу вверх. Прижимаясь к его груди, где билось так любящее тебя сердце. Вы же с доктором Ч. смотрели друг другу прямо в глаза.
– Пойдёмте, приведём вас в порядок, – сказал он наконец, легонько подталкивая тебя в кабинет.
– Я и так в порядке, – заявила ты.
Ложь.
– Я вижу.
В кабинете доктор Ч. достал тебе небольшое белое махровое полотенце из нижнего ящика комода, стоявшего в углу, и ты промокнула лицо, шею, приложила его к мокрой блузке.
– Я в порядке, – упрямо повторила ты, но на этот раз уже не так уверенно, и он улыбнулся:
– Хорошо. Тогда что это было?
– Я просто… – ты намеренно осеклась. – Просто устала, – закончила ты тихо и нетвёрдо.
– Понимаю, – мягко сказал он.
– Это вы довели меня, – прямо сказала ты и, как ни странно, это, похоже, ему понравилось.
– Если вы правда так считаете, вам нужно с кем-нибудь серьёзно об этом поговорить.
– И с кем же?
Доктор Ч. улыбнулся, словно ты задала самый глупый вопрос на свете.
Ты усмехнулась:
– Даже не мечтайте.
– Не обязательно со мной, – пожал плечами доктор Ч.
Ложь.
– Но с кем-нибудь поговорить вам действительно стоит.
– Со мной уже всё в порядке, – снова сказала ты, – я не хочу это обсуждать. Мне просто нужно отдохнуть.
Ложь.
– Но вы не выглядели уставшей, – ответил доктор Ч. серьёзно. И чуточку озабоченно. Эта чуточка тебя взбесила. Нужно было всего лишь размазать по лицу сопли, чтобы он начал воспринимать тебя как живого человека? Лицемерный ублюдок.
– И какой же я, по-вашему, выглядела? – язвительно спросила ты.
– Сломленной.
Правда.
Ты повернулась и посмотрела в окно. Было уже темно, оранжевый свет фонарей освещал мокрый асфальт.
