Фрегат «Звенящий» - страница 29

Там все, что выше колонны мачты, имеет приставку не «фок», а «фор». То есть «передний». «Фор-стеньга», «фор-марс», «фор-брам-стеньга» и так далее.

– «Фок» и «фор» похожие слова, – сказала Ксеня. А различие запомнить нетрудно.

– Но не забывайте: «фор» – это на стеньге и выше. А на колонне мачты – «фок».

Все уверили Модеста Мокроступовича, что не перепутают.

– А сложнее всего с бизань-мачтой. Казалось бы, чего мудрить? Называй все части с приставкой «бизань» и никаких хлопот. Но у моряков сложилась иная традиция. Колонна задней мачты – «бизань», а все, что над ней – с приставкой «крюйс».

– Непонятное слово! – сердито сказал Антон.

– Откуда оно взялось? – придирчиво спросил Вася.

– Честно говоря, я не знаю, – вздохнул гном Мотя.

– Может быть, это в честь адмирала Крюйса? – предположил начитанный Слава. – Я читал, что такой адмирал служил в российском флоте при Петре Первом.

– Может быть, – неуверенно отозвался Мотя. – Хотя едва ли… Но если помнить об этом адмирале, то слово «крюйс» вы не забудете.

– Да здравствует адмирал! – воскликнул Вася. – Значит, на задней мачте у нас что? Колонна – это «бизань». А дальше «крюйс-марс», «крюйс-стеньга»… И так до самой верхушки, да?

– Мотя согласился. И стал чертить в воздухе большую схему с надписями.

Когда рисунок был окончен, Мотя довольно потер ладони.

– Пожалуй, это следовало бы нарисовать в ваших тетрадках.

– А я и так запомню, – заявил Вася.

– Тут нет ничего сложного, – сказала Ксеня.

Гном опять кивнул, щелкнул пальцами, и все мигом оказались на палубе. Над морем занимался рассвет.

– Пора домой, – вздохнула Ксеня. – Ой, а где же Синька?

Кот Василиса встревоженно терся о Васины джинсы и смотрел вверх.

– Мя-а… – жалобно донеслось сверху.

– Синька! – ахнула Ксеня. – Вот хулиган! Забрался на самый клотик, а слезать боится. Он всегда так: залезет куда-нибудь наверх, а потом орет – снимайте!

Модест Мокроступович покачал вязаным колпачком и направил из фонаря вверх тонкий луч. По этому лучу перепуганный Синтаксис съехал вниз как по скользкому канату.

– Негодник, – сказала Ксеня. Синька виновато прижал уши. Василиса, чтобы утешить приятеля, лизнул ему загривок.

– Хорошо, что это во сне, а то бы я тебе всыпала, – с облегчением сказала Ксеня. – Ой, мальчики! Нам пора просыпаться.

Слава Воробьев торопливо проговорил:

– Простите, но у меня еще один вопрос насчет мачты. Не может ли случиться, что между колонной мачты и п… пярт-нерсом появится щель, и в нее будет попадать вода?

– Может, – согласился Мотя. – Чтобы вода туда не сочилась, на мачту у палубы надевается трубчатый чехол из брезента. Нижним краем он закрывает щель. И называется БРЮКАНЕЦ.

– Это не от слова «брюки»? – хихикнула Ксеня. – Он ведь похож на штанину.

– Похож…

– Придется мальчишкам обрезать свои джинсы, – рассудила Ксеня. – Для брюканцев на нашем"Звенящем". Иначе где мы их добудем на необитаемом острове?

– Ну и пожалуйста, – пожал плечами Вася. – Остров же в тропических водах, там круглый год можно в шортах…

– Ничего не получится, – заметил Слава. – Мачты слишком толстые. Придется где-то добывать материал. Тем более, что все равно он нужен для парусов.

Вася задумался: где же брать парусину? И с этой мыслью проснулся от весеннего солнца, которое било в окно.

Днем Яков Платонович с удовольствием прослушал рассказ о волшебно-учебном сне.

– Молодец Мокроступыч. Не разучился еще колдовать. И корабельное дело помнит… Ну, раз вы столько всего ночью узнали, перейдем к подвижному рангоуту.