– Ты понимаешь, что это глупо? У нас же разные фамилии…
– Пф, ну допустим, ты на мамину записан, мало ли, Лёв… – не сдавалась я.
– Боже, Тая, ну ты и закрутила, – покачал он головой, недовольный, но не злой, что главное, я уже видела, что он готов сдаться.
– Тебе что, так трудно поддержать мою легенду? Какая разница, брат с сестрой мы или друзья? – привела я весомый аргумент.
– Проще согласиться, чем с тобой спорить.
– Вот и не спорь! И в клуб…
– А вот тут сразу – нет! Никакого клуба, завтра второй день в универе, если мы пойдем в клуб, то про сон можно забыть, а я не хочу быть сонной мухой.
– Но… – попыталась поспорить я.
– Давай сразу договоримся – никаких ночных развлечений в учебные дни, на выходных – пожалуйста.
– Ладно, ты прав, – согласилась я, придя к выводу, что он действительно говорит верные вещи. Как бы ни хотелось, но нам всё же нужно сосредоточиться на учебе. В конце концов, именно за этим мы здесь.
– Ты сказала это так обреченно, что мне даже стало тебя жаль, Булочка, – улыбнулся друг, игриво дергая меня за одну из французских косичек, в которые я заплела волосы.
– Так пожалей, – положила я ему голову на плечо, устраиваясь поудобнее. – Так спать хочется…
– Будет тебе уроком, – беря за руку и начиная играть с моими пальчиками, усмехнулся он. – Мне не нравится этот цвет.
– Почему это? – не поняла я. Только позавчера сделала новый маник у своего мастера перед отъездом, и на тебе – не нравится ему!
– Ты же не гот! Хотя, учитывая твою странную любовь к черному…
– Эй! Ты тоже часто носишь черное! – возмутилась я этой несправедливостью.
– Но я же не крашу ногти черным…
– Ты вообще ногти не красишь! – захихикала я. – И слава богу, меня аж передергивает от этих… странных парней, – не смогла я подобрать подходящих слов.
– Тишина! – раздался громогласный голос нашего куратора, которого мы даже не заметили.
– Тише, – выпрямился Лёва, разрывая объятия и заставляя меня сосредоточиться на том, что говорил нашей группе Антон Сергеевич.
Правда, его мало кто слушал, все шумели, переговаривались и кидали друг другу сообщения. Видимо, готовились к вечеринке и обменивались контактами. Мне тоже скинули место проведения. Какой-то неизвестный мне пока клуб. Аудитория бурлила и шумела, как бы куратор ни старался призвать всех к тишине.
– Как всё прошло? – поинтересовался дядя Багир, встречая нас на выходе из аудитории. Толпа студентов чуть не сшибла его с ног, и он отошел в сторонку, увлекая меня за собой.
– Нормально, Лёва пользовался женским вниманием, – заметила я, поглядывая на друга. Уж очень хотелось уловить его реакцию на мои слова.
Но он и бровью не повел, спеша посмотреть на расписание, вывешенное на доске. Непрошибаемый. Ну ничего, дома я выведу его на чистую воду.
– Кажется, учеба ему важнее, – сделал вывод дядя Багир, довольный своим сыном. – Его мама будет счастлива. Хотя иного мы и не ожидали.
– От меня, конечно, ждали совсем другого? – с деланой обидой спросила я. – Думают, я буду злостной прогульщицей и двоечницей?
– Нет, с чего ты взяла? Все надеются, что Лёва присмотрит за тобой и под его руководством ты всему научишься, – примирительно сказал дядя Багир.
– Будто без Лёвы я вообще неумеха! Просто прекрасно!
– Не надо злиться. Докажи это.
– Папа, чем ты разозлил Булочку? – Лёва подошел к нам и посмотрел, нахмурив брови.
– Я не злая! – вскинулась я, надувая губы.
