- Не строй из себя чистенького, Ярцев. Ты такой же кусок дерьма, как и я. Нет, еще хуже. Ты согласился сломать постороннюю бабу за размалеванный кусок холста. Так что, еще не известно, кто из нас больший извращенец. Алмаза могу забрать хоть сегодня, раз всесильный Макар Ярцев превратился в соплю. Так и скажи, что обделался и отступись оже.
- Хрен тебе, а не мой конь. Ты прав Боб. Я монстр, мне это нравится. Но я подонок для всех, так что не расслабляйся. Игра штука тонкая, кто его знает, как все обернется.
- Ну, слава богу, а то я уж подумал, что и ты на светлую сторону перешел. Но обидно, конечно. Стойло то я подготовил уже...
- Да пошел ты, рычу я и с силой бросаю телефон в стену, под испуганным взглядом повара.
- Прибери тут,- рычу, отшвыривая стул, на котором сидел. В глазах плывут радужные круги. Чертова Вера, ну на кой черт она приперлась в гребаную жральню Борюсика? Проклятая дура. Сама виновата.
9. Глава 8
Вера
- А потом мы купим Всесильному домик, миски, туалет и мышку. Так папа сказал,- стрекочет Маришка возбужденно, и загибает пальчики, перечисляя все блага, что скоро свалятся на голову мелкого найденыша, еще вчера отдававшего богу душу на улице.
Я сижу привалившись спиной к неудобной диванной спинке и рассматриваю интерьер ветеринарной клиники: белые стены, белая мебель, белый пол. Все белое, разбавленное металлическим блеском хрома и картинками с изображением жизнерадостных «кошечексобачек» заключенных в стеклянный плен дорогих фото рамок. Холл лечебницы больше похож на фойе современного дворца, и пахнет в ней не страданиями четвероногих, а дорогим ароматизатором, кофе и роскошью. Как и все, что окружает Макара Ярцева. Этот мир чужой для меня, а Маришка чувствует себя прекрасно.
- А у тебя был когда-нибудь котенок или песик? – интересуется она, болтая ножками, обутыми в смешные угги, усеянные блестящими каменьями.
- Нет,- дергаю плечом. Не было у меня никого. Мама запрещала в детстве. У Славки была аллергия, когда мы начали с ним встречаться, во время беременности я боялась токсоплазмоза. А потом... Потом я боялась, что не смогу подарить спокойствие и безопасность даже животному. Что просто не справлюсь с ответственностью, и несчастный усатый – полосатый просто не выживет рядом со мной. Но разве можно все это рассказать смешной малышке, сидящей рядом в ожидании своего питомца.
- Жалко. Я не умею воспитывать котиков,- вздыхает Маришка,- а ты умеешь? Ну, котиков же легче чем детишек воспитывать? Ты же детишек то умеешь же? Вер, у тебя есть ребенки? У всех же тетенек есть, и у тебя должен. Ты чего, плачешь?
Слова девочки заставляют меня вздрогнуть. В груди начинает жечь застарелая боль, ищущая выхода. Я снова заталкиваю ее глубоко – глубоко, лишь бы не напугать малышку своими слезами, не травмировать.
- Я неправильная тетенька,- вымученно улыбаюсь я, прижимая к себе рыжее счастье. Чужое счастье, к сожалению.- У меня нет детей.
- Теперь у тебя есть я, и папа, и капитан Всесильный, — гладит меня по руке доверчивая куколка. Нет у меня никого. И я даже не представляю, что буду делать через неделю, когда Ярцев выгонит меня в мою пустую квартиру и такую же бесполезную жизнь.
- Ура! - кричит Маришка, срываясь с места, будто кудрявый метеор.- Папа, дай, дай мне его. Это мой котик.
Ярцев стоит возле регистратуры, похожей на космический корабль, и улыбается губастой длинноногой красотке в белом халате, едва прикрывающем шикарные бедра. Она выше его на полголовы. И каблук у ветеринарши настолько головокружительный, что если бы я нацепила такие на свои лапы, у меня бы развилась еще одна фобия – боязнь высоты.
