Он вдруг сделался абсолютно серьёзным. Я впервые видел Стаса таким. Куда делся легкомысленный балагур и душа компании? Сейчас передо мной сидел один из хозяев жизни. Пусть молодой, но уже способный добиваться своего. И почему-то только сейчас я осознал, что именно он рулит фирмами отца и, похоже, делает это неплохо, раз папенька продолжает греть задницу на тёплых островах.
– Мне пятнадцать было. На вечеринке предложили дунуть. Я думал, трава, ну и пыхнул, – словно в подтверждение сказанного мажор глубоко затянулся сигаретой. – Короче, пришёл в себя через два дня, в лесу, на двухсотом километре хабаровской трассы, в трусах и одном носке. Как и ты, ни хрена не помнил, где, что и почему. Хорошо, там заправка была недалеко. Позвонил бате, тот послал людей забрать меня. Потом нашли этих уродов. Там химия китайская новая была, они банчить собирались у нас. Я после два месяца в клинике провалялся – думал, всё, печени каюк. Так что не ссы, братан, разберёмся.
Он поднялся и направился к выходу, но на полпути остановился и вновь повернулся ко мне.
– Ты это, помойся, а то от тебя реально люди шарахаются, – привычная ехидная улыбка вернулась на место. – И не закрывайся, сейчас какие-нибудь вещички притащу, чтобы ты своим хозяйством не размахивал.
Ванных комнат в квартире Стаса было целых три. А может, и больше – я как-то раньше не интересовался. Да и сейчас хватило одной из тех, что есть. Сбросив тряпьё, я залез в ванну размером с мою кухню и врубил такой крутой кипяток, какой только мог выдержать. Комнату тут же заволокло паром – оказалось, что чувствительность к температурам у меня тоже сильно понизилась, мне она казалась вполне комфортной.
Немного отмокнув под струями, я схватил первый попавшийся бутылёк и принялся отмывать слипшиеся волосы. Вода мгновенно окрасилась алым, но зато, хотя и с трудом, постепенно удалось оттереть все разводы засохшей крови и стать похожим не на восставшего мертвеца или обожравшегося вампира, а на человека.
Заодно осмотрел место, где меня порвала псина. Если в лесу раны выглядели двухдневными уже через пять минут после схватки, то теперь вместо жутких укусов я увидел только тонкие полоски шрамов, будто прошло уже с полгода. Крутая у меня регенерация! Только вот цена за эти сверхспособности мне не очень нравилась. Жуткий голод, терзающий после каждого их проявления, – это ещё нормально. А вот потеря памяти на две недели и охота на людей – уже перебор. Я надеюсь, что беспамятство не циклично повторяется, заставляя меня крошить людей, как крестьянка кур. А то никакой силы и ловкости не захочешь, если за тобой – маньяком – будет гоняться весь мир.
Сделав воду похолоднее, я лёг в ванну, нежась под струями и размышляя о будущем. Мыслей особых не было. То, что рассказал Стас о своём прошлом, могло объяснить потерю памяти, но не появившиеся способности. С другой стороны, много я знаю про современную химию? Что если на мне испытали новый препарат, пробуждающий скрытый потенциал человека?
Кто? Да те же китайцы! В свете новой информации, это уже не выглядело таким уж невозможным. Да, их там у себя дофига, и смертников для тестов хватит с избытком. А что если это были испытания в поле? Или препарат предназначался для создания солдат-зомби с вложенной задачей устранить определённую цель? Или группу лиц?
Да тут и наши могли поработать. Кого я там убил, уголовников? Маргиналов-беспредельщиков? Ради очистки улиц от преступников те же фээсбешники вполне могли пожертвовать одним-двумя гражданскими, превратив их в оружие возмездия. А потом сами же маньяком объявят и в расход пустят. Как там они про себя говорят: чистые руки, горячее сердце и холодная голова. Ну, так-то да, руки у них чистыми остаются…
