— Я не буду работать прислугой! – возмутилась я, закинув ноги на мягкую обивку кресла . – Где на меня сядете, там и слезете. Нашли дурочку!
— Ноги убрала.
— Чё?
— Ноги убрала, я сказал, – шлепок по ногам заставил меня вразумить сказанным словам, и я опустила ноги (их) на коврик.
— Вадик, разворачивай. Девушка пожелала с повинной ехать в полицию.
— Как скажете, Дмитрий Александрович.
Я встрепенулась. Точно не в полицейском участке я хотела завершить свой первый день в Москве.
— Не надо в полицию!
— Отчего же?
— Я отработаю, – сквозь сжатые зубы сказала я.
Этот Дмитрий Александрович с видом победителя усмехнулся и вальяжно развалился на сиденье. Ненавижу таких, как он. Думают, что деньги и власть решают все.
— То-то же, – кивнул он удовлетворенно. – В следующий раз советую вам, Евгения, думать, прежде чем что-то говорить.
— Ммх… — тихо возмутилась я и отвернулась к окну.
Если он думает, что смог усмирить меня, то глубоко ошибается. Как и в том, что я буду работать у него на побегушках. На эту ночь у меня появилась крыша над головой в качестве дома этого московского богача, и мне не придется ночевать на улице. Вот мои корыстные мотивы. А что я буду делать дальше... Я подумаю об этом завтра.
4. Глава 4. Дима
— Эта будет твоя комната, – отворил я двери, пропуская вперед Женю, глаза которой увеличились до размеров блюдцев.
Ее реакция понятна, ведь она никогда не видела такой роскоши, которой располагает мой особняк. Она пришла, словно в музей, и разглядывала все вокруг с открытым ртом.
Она молча прошла в комнату, дотрагиваясь пальцами до всего, что попадалось ей на пути. Думаю, у нее шок. Эстетический. Она не обронила ни слова с тех пор, как вошла в дом.
— Сегодня можешь обосноваться, Анна накормит тебя…И покажет все, что нужно будет для дальнейшей работы… Тебе это ясно?
Женя кивнула. Она определенно странная. Я решил оставить ее и развернулся к выходу. Около двери я задержался, вспомнив кое о чем .
— И еще. Прими душ, – прочистил я горло и завертел пальцем около лица. – И помой свое... лицо.
Когда мы ехали в машине, я отчетливо чувствовал запах улицы, вокзала, детдома… Мне пришлось приоткрыть окно. Так не должно пахнуть от девушки… Хотя Женя не очень-то похожа на неё, она – пацанёнок, и внешне и по характеру. Так почему же от нее должно пахнуть сладким манящим ароматом, к которому я привык?
Я встряхнул головой, посмеиваясь над собой, что забиваю всякой ерундой голову.
Как только я закрыл за собой дверь, то услышал радостный визг, а затем какой-то бегемот начал прыгать на кровати… На секунду представив картину, которая творилась за стеной, из меня вылетел смешок. Вот глупая дурочка…
Отдав распоряжения Анне, моей кухарке, я поспешил на улицу, где меня уже ждала машина.
— В ресторан, – я отдал приказ водителю, и машина тронулась с места.
Главная причина, по которой Женя сейчас находится в моем доме , — это даже не желание проучить ее… Это скорее второй мотив. Я хочу дать ей шанс. Шанс на нормальную жизнь. Когда я услышал, что она детдома, в моей груди больно кольнуло. Я, как никто, знаю место, из которого она недавно выпустилась. И представляю, что она сейчас испытывает.
Детдом – сколько боли и эмоций в одном слове. Я был заложником этого учреждения до двенадцати лет, пока меня не усыновила одна обеспеченная семья. И я узнал совсем другую жизнь. Понял, что такое любовь и забота. Взаимоподдержка. Ответственность. И вскоре из дикого волчонка я превратился в воспитанного котенка, а после вырос в тигра.
