– Ой, да никто из наших братьев ни на дюйм не поверил в эти лукавства следствия, – заверила девушка, поправляя оборки платья. – Чтобы Вадимка и вдруг убил… Нет, это не про него. Он Божий человек, отличный парень, работящий, совестливый, отзывчивый. Мы сразу же все решили, что власти пытаются повесить на него чужие преступления.
– Ну, это, конечно, хорошо, что адвентисты так считают, – кивнул Артём, перебирая на столе канцелярские принадлежности. – Можете даже прийти на суд и заявить позицию своей общины. Но будет всё же лучше, если никто сейчас не узнает о месте нахождения Плетнёва.
– Да нет, Вы просто не до конца меня поняли. Я могу помочь вообще прекратить все эти нелепые обвинения.
Адвокат вновь невольно засмотрелся на её грудь, представляя, как она выглядит без этого скромного платья.
– Вы меня слушаете? – уточнила Кристина.
– Да-да, конечно, – очнулся Хомунин, про себя отметив, что давненько так не был впечатлён незнакомками. – Ну, рассказывайте, чем лично Вы можете нам помочь…
– Дело в том, что у нас в церкви происходят странные вещи, – заговорила девушка вполголоса, будто о чём-то секретном. – И они начались ещё до того, как похитили детей пастора Роберта и убили моего брата…
– Стоп! – воскликнул Артём и уставился на посетительницу более трезвым взглядом. – Вот с родственниками жертвы мне точно общаться пока не стоит. Поэтому спасибо за желание помочь, но…
– Да поймите же Вы!.. – настояла Кристина. – Никто больше не хочет нас слушать! Я ходила и к следователю, и в прокуратуру, и писала письма. Никто не желает вникать в суть происходящего, а это ведь очень важно. Обвиняют совершенно невиновного человека, в то время как на свободе бродят какие-то извращенцы!..
Последнее слово насторожило адвоката ничуть не меньше, чем тот факт, что перед ним сидит сестра убитого Власьева.
– Что Вы имеете в виду? – уточнил Артём.
– Только пообещайте, что всё это пока останется между нами, хорошо? – потребовала девушка и, получив одобрительный кивок, вдруг принялась расстёгивать воротник своего платья.
Она как будто прочитала мысли Хомунина, отчего смотреть за этим действом стало ещё интереснее. Парень даже не стал возмущаться, но его ожидало разочарование. Под одеждой просматривались какие-то чёрные рубцы и татуировки. Поначалу адвокат не разобрал, что именно скрывается на теле Кристины.
– Вот это появилось вчера, – сказала Власьева, обнажив шею и обе ключицы. – Видите?
– Вам не очень-то идёт, – подметил парень, начисто позабыв о своих эротических мыслях насчёт этой рыжеволосой красавицы. – Зачем Вам такие тату?
– Нет, это не татуировки! Я не знаю, что это, но все эти похабные надписи покрыли моё тело, когда я очнулась вчера после нападения…
– На Вас напали? Вы уже были в милиции?
– Нет, и не собираюсь туда обращаться, – с обидой в голосе ответила Кристина, торопливо застёгивая пуговки на груди. – Никто не знает, я даже отцу не сказала. Боюсь… Но это делают сатанисты, я просто уверена.
– Какие ещё сатанисты? – напрягся Хомунин.
– Те же, что убили моего брата и похитили детей пастора Роберта…
– Так, давайте уж поподробнее, раз речь зашла об этом.
Пришлось налить воды взволнованной девице и признать, что домой попасть вовремя опять не удастся. А Кристина поведала дикую историю про кровоточащие надписи в подвале адвентистской церкви. Дело в том, что Власьева работала там по вечерам, после учёбы, почти каждый день. В её обязанности входило помогать уборщицам и запирать храм на ночь. Недавно здание поставили на сигнализацию, так что необходимости проводить в нём тёмное время суток, как раньше, не возникало. И вот где-то пару недель назад уборщица пожаловалась на запах в подвале. Вызвали сантехника, проверили все трубы, но так ничего подозрительного и не обнаружилось. Правда, и вони в дневное время не было. Едва за окном темнело, как в подвале снова разливался жуткий аромат нечистот.
