Первым человеком, кого Айтор увидел мертвым, была его мать, и это не стало для него травмирующим воспоминанием. Она лежала, окутанная каким-то спокойствием. Холодная, но необыкновенно умиротворенная. Однако тот, кто находился теперь перед ним, выглядел совершенно иначе и вызывал совсем другие чувства. Это был мужчина лет сорока с небольшим, с высоким лбом, прямыми бровями, римским носом и квадратным подбородком. Его рост составлял примерно метр девяносто, и, судя по ширине плеч, он был в хорошей физической форме.
«Привлекательный тип», – подумал Айтор.
– Так, значит, свидетель заметила труп, плавающий в море, после того как обнаружила на себе кровь? – спросил Айтор, натягивая на руки перчатки.
– Именно так. Как нам рассказал полицейский, первым прибывший на место, вся кровь, вылившаяся из трупа, собралась вместе и держалась на поверхности воды, как бензиновая пленка, – пояснил инспектор Эчеберрия.
«Какой стресс – быть облитым чужой кровью», – подумал Айтор. Его воображение тотчас нарисовало картину с плавающим в море пурпурным пятном.
Эта кровь, по-видимому, была уже полностью свернувшейся, раз она оставалась все время в виде скопления на поверхности воды, пока ее не выбросило через трубы Гребня Ветра в отверстия на моле. Коагуляция крови начинается через двадцать минут после смерти. С этим связано и появление трупных пятен, livor mortis. Но почему же кровь не растеклась в воде, а осталась как единое целое на ее поверхности? Это было очень странно.
«Сосредоточься, Айтор»,– сказал он себе. Слон, как говорил aita. Кусочек за кусочком. Сначала – труп, а потом – неразгаданные тайны. Или, как говорится по-баскски, gero gerokoak – закавычить.
– Видишь этот след от удара на черепе? – сменив тему, указал инспектор Эчеберрия, присев на корточки рядом с Айтором.
Судья Арреги держалась на благоразумном расстоянии, наблюдая за происходящим, но не вмешиваясь.
Айтор проигнорировал голову трупа и сосредоточился на изучении конечностей. Кожа на пальцах не была сморщена, что также вызывало вопросы. Он безуспешно искал хоть что-нибудь под безупречно чистыми ногтями. Странно, очень странно. Черт побери, все было не так, как надо. В его обязанности входило собрать образцы для исследования, но их не было. Айтор почувствовал, что у него вот-вот включится «режим паники». Все шло не так, как он ожидал. Он сделал глубокий вдох и стал медленно выпускать ртом воздух, почти со свистом.
«Спокойно, сейчас все пройдет», – мысленно произнес Айтор, заставив себя продолжать. Затем он обернул кисти трупа прозрачной пленкой, чтобы сохранить их в максимально нетронутом состоянии.
– Похоже на то, что он упал в море, ударился и утонул. Что скажешь? – настаивал инспектор.
– Вы измерили его рост? – спросил Айтор.
– Метр девяносто три, – ответил один из криминалистов, державший папку с записями. – Взвешивание мы не проводили. Водолазы, которые его вытаскивали, сказали, что у него в желудке большое количество воды.
Айтор надавил на живот трупа, и на его безжизненных губах показалась розоватая пена. Судмедэксперт поспешил взять образец.
– Ну, так что ты думаешь? Вроде все ясно, да? – в третий раз спросил инспектор Эчеберрия, продолжая настаивать.
– Без обид, но ты не мог бы пока оставить нас тут поработать? Я понимаю, что в таких обстоятельствах возиться некогда и все такое, но, поверь, нам нужно хотя бы немного времени.
