Галиция против Новороссии: будущее русского мира - страница 5

Как видим, уже тогда часть галицких русинов, принадлежавшая к униатской церкви, считала себе иным народом, чем их единокровные братья, сохранившие верность православному обряду. Постепенно за сто лет, осознание своей конфессиональной отличности, не дававшее полностью идентифицировать себя с русским православным народом, переросло в уверенность в своей этнической инородности. Но тогда до этого было еще далеко, и, скорее всего, этническое отторжение не возникло бы, а конфессиональные противоречия сгладилились бы, если бы не геноцид 1914–1917 годов, ставший логическим завершением многодесятилетней политики дерусификации русинов, проводившейся австрийскими властями с упорством, достойным лучшего применения.

Итак, непременным условием поддержки галицких русинов австрийским правительством стало отмежевание их русской нации. Однако дальнейший ход событий нарушил планы венских политиков. В Венгрии, одной из главнейших провинций империи, вспыхнуло восстание. Повстанцы разгромили посланные против них войска. Само существование государства оказалось под угрозой. Императорский двор просто вынужден был обратиться за военной помощью в Санкт-Петербург.

Весной 1849 года русская армия перешла австрийскую границу. Путь в Венгрию пролегал через Галицию. Появление русских солдат произвело на русинов огромное впечатление. «Жители городов, местечек, деревень без различия сословий сбегались толпами смотреть на нас. Чем глубже проникали мы в Галицию, тем радушнее встречали прием не только от крестьян, но и со стороны интеллиген ции, – писал позднее в мемуарах участник похода, офицер пехотного полка П. В. Алабин. – …Нас ждала, нами восхищалась, нами гордилась, торжествовала и ликовала при нашем вступлении в Галицию партия русинов, составляющих три части всего населения Галиции».

«Русский народ в Галиции, – замечал Алабин далее, – все время польского над ним владычества хранил неприкосновенно свои обычаи, свой русский язык, конечно, несколько в искаженном виде (на котором теперь пишутся, однако, стихи, песни, значительные литературные произведения, учебники, даже издается газета «Зоря Галицка»), но религия его предков исказилась унией. Впрочем, униатские ксендзы русинов, может быть, разделяя сочувствие к нам своей паствы, по-видимому, искренно нам преданы. Многие из них приходили поближе познакомиться с нами, откровенно нам высказывая, что они гордятся нами, как своими братьями, перед немцами и поляками и сопровождали нас приветами и благословениями, когда мы потянулись далее за Лемберг»[8].

Надо полагать, многие галичане, кто с надеждой, а кто и со страхом, подумывали о том, что российский император использует подходящий момент и присоединит край к своим владениям. Вероятно, еще больше опасались аннексии в Вене. Но, как известно, этого не произошло. После подавления венгерского восстания армия Николая I покинула пределы Австрии. Тем не менее появление в Галиции русских войск и наглядно продемонстрированная близость галицких русинов с русским народом Российской империи, способствовали, помимо желания австрийских властей, развитию галицко-русского движения в направлении дальнейшего единения с Россией. И хотя речь шла о единении культурном, языковом, литературном, а не политическом, сама поднятая тема, конечно же, не могла не тревожить правящий режим.