– Надо узнать, что случилось, – сказал Ваня, и я не увидела, а почувствовала движение. Мой друг стал одеваться, шаря по полу в поисках своей одежды.
Через несколько минут в кромешной темноте мы выглянули в коридор.
Там горел слабый огонек. Это была зажигалка в руке Алексея. Водитель был единственным во всей компании курящим человеком.
– У Вас тоже света нет? – задал Ваня довольно глупый вопрос, и так было понятно, что света нет во всем замке.
– Может быть, это из-за грозы, – раздался рядом со мной голос Сергея, он тоже вышел из своей комнаты. – А может, автомат выбило. К сожалению, мы не знаем, где тут предохранители находятся.
– Скорее всего, в подвале, – покачал головой Алексей, подходя к нам.
Теперь было видно, что из своих комнат выползают и остальные туристы. Вскоре вся группа в полном составе собралась возле единственного огонька в этой вселенной.
– Жутко как-то в темноте, – зябко передернула плечами Татьяна, – давайте не будем расходиться.
– У меня газа на всю ночь не хватит, – покачал головой Алексей.
– Надо найти другой источник света, – предложил Ваня.
– Пойдемте на кухню, – сказал Макс, – там печки. Хоть какой-то, но свет.
Мы медленно, стараясь не отходить от огонька света, спустились на первый этаж и без приключений добрались до кухни. Но зайти внутрь мы не успели.
Внезапно раздался мощный раскат грома, и большая входная дверь шахматного зала распахнулась. В темный зал с улицы вплывали еще более темные клубы мрака. Сзади это черное нечто подсвечивалось через дверной проем яркими всполохами молний.
Мы сжались у стены и с ужасом смотрели на это странное жуткое явление.
Где находится эта большая светлая ротонда, не знает никто. Мужчина и женщина, находящиеся сейчас в этом месте, тоже этого не знают, да и не стремятся узнать: у них совсем другие интересы. Впрочем, он вовсе и не мужчина, а она совсем и не женщина. Просто люди привыкли облачать свои мысли и понятия в понятные им образы. Ну а те двое, что сейчас находятся в этом неизведанном месте, привыкли потакать людским прихотям. Хотят люди видеть его в образе мужчины – пожалуйста, хотят видеть ее женщиной – да боже ж мой.
Они не только могут так выглядеть, но и действовать могут вполне в соответствии с выбранной ролью. Он чувствует себя мужчиной, она чувствует себя женщиной. Правда, люди обычно в своих мыслях представляют его стариком, а ее старухой. Вот этого-то эти существа как раз не любят, они предпочитают у себя в своих владениях выглядеть так, как хотят они сами.
Он сидит в кресле в белой мантии, и он совершенно не выглядит седобородым стариком. Сейчас у шахматного столика в неизвестном никому месте вселенной сидит гладко выбритый, крепко сложенный мужчина в самом расцвете сил. Лишь с некоторой натяжкой его можно было бы принять за того, кто вдыхает жизнь в эту самую вселенную. Но что-то величественное в его облике может натолкнуть на такую мысль.
Она же вообще не похожа на ту, что эту жизнь из вселенной забирает. Молодая, слишком красивая женщина, в черном, довольно откровенном платье, которое подчеркивает ее великолепную фигуру. Она сидит напротив своего белоснежного противника, у нее нет ни зловещего черного капюшона, ни страшной острой косы: орудия, с которым у многих ассоциируется ее имя. Она любит выглядеть именно так, и никак иначе. Но всё же черные краски – ее любимое состояние.
