Внезапно внутри меня заволновалось: я опять почувствовал, что произойдет что-то значительное. Ощущение было острым и ясным, не позволявшим в нем сомневаться. Оно требовательно привлекало к себе внимание и не давало покоя. В душе зародилось и стремительно разрослось необъяснимое беспокойство.
Я не знал, что со мной происходит. Я пытался распутать нити своих предчувствий, стараясь добраться до их исходника. Пока я разбирался в причинах тревоги, в коридоре раскатисто зазвонил телефон. После этого беспокойство сразу исчезло. Оно пропало так же внезапно, как и возникло. Я вздрогнул от громкого резкого звука и в первые секунды не знал, что предпринять. Мне давно никто не звонил по ночам. Даже не вспомнить, когда такое случалось в последний раз.
После третьего звонка я все же оправился от оцепенения и в три прыжка подскочил к аппарату.
– Да! – почти выкрикнул я, с силой прижимая трубку к щеке и пытаясь утихомирить волнение.
– Ну наконец… Полдня не могу до тебя дозвониться, – ответил мне мужской голос.
Голос был так близок, так отчетливо различим, что мне померещилось, будто звонивший находится где-то рядом, близко.
– Кто вам нужен? – немного оправившись, более спокойным тоном осведомился я. Я не узнавал звонившего. Я решил, что перепутали номер и спешил поскорее в этом удостовериться. – Кому вы звоните?
– Тебе… – мужчина назвал мое имя, фамилию.
Все правильно, путаницы быть не могло, фамилия у меня очень редкая. Настолько, что, по утверждениям деда, ее носителей, кроме нашей семьи, в стране не осталось.
– Слушаю, – растерянно произнес я, стараясь понять, кому мог потребоваться в столь поздний час. По правде сказать, мне сейчас и в дневное время мало звонили.
– Не узнал меня? – одновременно и спросил, и с удовлетворением констатировали на том конце. – Значит, буду богатым. Хотя хватит, куда еще… Саша, это же я!
– Кто? – я действительно не знал, кому мог принадлежать голос в трубке.
– Прокофьев… Вадим… Твой одногруппник. На практических занятиях я всегда сидел перед тобой. За вторым столом у окна… Вспомнил? Мы как-то пару раз напивались вместе дешевого вина «а-ля сидр». Вернее напивался ты, так как я не пьянею. А потом совершали набеги к девчонкам в общагу… Да-а-а, какие были девчонки!
После того, как звонивший назвался, я сообразил, с кем говорю. Это был мой одногруппник из института. За прошедшие десять лет мы встречались с ним только дважды. В первый раз через год после выпуска, случайно столкнувшись на улице. Во второй – виделись этой весной, на встрече выпускников. Получив диплом, Прокофьев уехал из города, и никто долго не знал, как он и где. О нем стало известно только в этом году.
За минувшие годы Вадим преуспел. Перебрался жить в Краснодар и, по слухам, даже стал хозяином крупного холдинга, издававшего международный журнал и имевшего в собственности кабельную сеть на юге страны. Кажется, он еще чем-то там занимался, продюсировал, инвестировал… В общем, по моим представлениям, был настоящим воротилой медиабизнеса. Прокофьев таким и предстал перед нами на встрече. Выглядел превосходно: ухоженный, свежий, как будто только что из первоклассного санатория. На нем отлично сидел элегантный костюм из шерстяной тонкой ткани. Дорогие часы и ботинки. Запах элитного одеколона. Из всех присутствовавших в тот день, только его широкий карминно-красный галстук был проколот изящной булавкой. И держался он очень уверенно. Словно знал, как на самом деле устроена жизнь, и что его в ней ожидает через сутки, неделю, спустя двадцать лет… И, судя по его внешнему виду, ничего плохого Прокофьева в ней не ждало. На встрече он был со всеми приветлив. Стоял с бокалом вина чуть в стороне от общего гама и легко заговаривал с каждым, кто к нему подходил. А желающих побеседовать с ним было достаточно…
