- Не продашь, - возразила я, гадая, серьезен ли он в своем решении.
- Значит, отказываешься? – глаза Назара угрожающе сузились.
- Разве рабство не запрещено? – я смутно понимала, что вроде как запрещено. Но там, на острове меня хотели именно продать.
- Официально запрещено, - подтвердил мои догадки мужчина. – Но думаешь, кто-то спрашивать будет? Запрячут в гарем и все, никто и не станет выяснять добровольно ты там или нет.
- Ох, - я и правда была безвольной игрушкой. Не Назар, так другой меня сделает своей рабыней.
- Вот и подумай! Это я с тобой вожусь, как с госпожой. Предлагаю стать женой, а не просто рабыней. Другие не будут так добры!
Я вздохнула, задумалась. Он был прав. И пока что действительно добр ко мне. Уверена, что высокородный отец не одобрит женитьбу на не известной рабыне. Заметив мою растерянность, Назар спросил:
- Ну как? Согласна?
Мысли заметались. Становиться одной из его жен не хотелось. Делить мужчину с другими женщинами казалось совершенно неправильным. Но если отказаться, он опять разозлится. А сейчас мы посреди моря и у меня совершенно нет поддержки. Что же делать? Отказаться всегда могу.
- Как ты сказал? Пять дней дашь на решение? Вот через пять дней и скажу, - устало выговорила я и взяла кусочек хлеба.
Назар довольно хмыкнул и продолжил нарезать мясо на небольшие ломти, периодически подавая мне их. Я брала и ела, и даже когда мои пальцы соприкасались с его рукой, не дергалась. Надо бы тщательно обдумать, что делать дальше, а он пусть решит, что я смирилась.
В течение дня мой тиран вел себя очень даже пристойно, не хватал, не угрожал, голодом не морил. Но вот из каюты не выпускал. Я должна была вовремя пить лекарство и не подвергать себя холодному морскому ветру.
День клонился к вечеру, сын хана занимался своими делами на палубе, а я скучала в его каюте. То рассматривала карты, пытаясь найти знакомые названия, то искала книги или свитки, в надежде хоть что-то вспомнить. Тщетно.
Вечером мы поужинали в мирной обстановке и раздав последние на сегодня поручения, Назар стал готовиться ко сну:
- Надень это, - он вручил мне мою же сорочку. Кто-то ее постирал и высушил, и сейчас она пахла свежестью.
- Отвернись! – потребовала я и Назар, о чудо, подчинился. Он развернулся и стал снимать с себя рубаху, штаны и обувь.
Широкие плечи, мускулы, перекатывающиеся под загорелой кожей, тонкие белесый шрам, видневшийся на боку, сильные ноги и скульптурно вылепленные бедра могли принадлежать богу войны, но никак не тирану и деспоту. Назар был красив своей мужественной красотой, и все в нем было резкое, мощное и опасное. Он был рожден стать правителем, подумала я. Глядя на него, хочется подчиняться и просить защиты. Всем, но не мне.
Еле заставив себя отвести взгляд и отвлечься от созерцания его мощной полуобнаженной фигуры, я быстро переоделась сама и мигом забралась под одеяло.
Назар в одних лишь бриджах, которые абсолютно не скрывали его мощные бедра, задул масляную лампу и лег рядом. Кровать жалобно скрипнула, прогнувшись под нашим весом.
- Если вдруг решишь прирезать меня во сне, знай, - беззлобно проговорил мужчина. – Мои люди тебя не пожалеют.
- Да я и не собиралась, - проговорила я и тихо добавила. – Пока что.
Он услышал, хмыкнул:
- Мне нравятся женщины, грозные для окружающих и покорные наедине в спальне. Подумай об этом.
- Кажется, я из тех женщин, кто приветлива с окружающими, но грозная в постели, - возразила я.
