Энлэй пошевелил плечом и печально хмыкнул.
– Понимаешь, людей, которые готовы оценивать музыку так же высоко, как и ты, немного. Как бы хорошо ты не играл, тебе будут платить столько же, сколько остальным, – Энлэй помолчал. – Мне кажется, ты льстишь, Джингшен. Неужели тебе правда нравится моя игра?
– Очень нравится! – Джи резко сел и обернулся к юноше. – Она – самое прекрасное, что я когда-либо слышал. Я бы с удовольствием остался в Денлуне и каждый день приходил слушать!
Энлэй перевернулся на другой бок. Его тёмные глаза блестели в лунном свете и светились надеждой.
– Рад слышать. А почему бы… – юноша прикусил губу, раздумывая. – Тебе не остаться?
– Я не могу здесь задерживаться, – грустно улыбнулся Джингшен. – Меня ждут поиски отца.
– Зачем тебе искать отца? Что с ним случилось?
– Я должен найти его, чтобы узнать, кто я такой, – Джингшен пока не мог рассказать о том, что он сын бессмертного. – Мои родители познакомились в Джучжи. Они влюбились друг в друга и много времени проводили вместе. Но неожиданно отец попросил маму уехать, ничего ей не объяснив. Он пообещал, что потом приедет на Туманные острова. По пути домой мама узнала, что беременна. И вот, прошло уже… – Джи запнулся, чуть не сказав «шестьдесят семь». – Двадцать лет, а отец так и не приехал.
– Твоя мама не хочет сама найти его? Она отправляла письма?
– Да, отправляла, но ответ не пришёл. Мама умерла пять лет назад.
Энлэй дёрнулся и опустил глаза.
– О… Извини. Я очень тебе сочувствую.
– Всё в порядке. Она прожила долгую жизнь.
– Долгую? А сколько ей было?
– Восемьдесят пять.
– Она что, родила тебя в шестьдесят пять? – удивлённо произнёс Энлэй.
– А… Эм… – Джи хихикнул, не зная, как выкрутиться. – Я ошибся! – воскликнул он, натянуто улыбаясь. – Не восемьдесят, а семьдесят пять. Не все заводят семью в молодости.
Энлэй покачал головой и повернулся обратно к стене.
– Понятно. Ты не задумывался о том, что твой отец тоже мог умереть?
– Конечно нет! Он не мог умереть.
– Разве он не должен быть таким же старым?
– Не знаю, – снова беззаботно засмеялся Джи. Мысленно он несколько раз ударил себя по голове за неосторожность. Не так просто объяснить правду о том, что именно от отца ему передалась вечная молодость. – Просто уверен, что он жив.
– Я тоже хотел бы стать таким оптимистом, – вздохнул Энлэй. – Искренне желаю тебе удачи. А теперь давай спать, я очень устал.
Палочка благовоний не успела бы сгореть к тому времени10, как Джингшен безмятежно засопел, и Энлэй понял, почему наставница ему завидовала.
***
Проснувшись утром, Джи почувствовал прохладу. Во время сна он случайно скинул с себя простыни, и ветер, задувавший сквозь щели в досках, неприятно пробрался за шиворот.
Юноша поднял голову с подушки и увидел, что его правая рука раскинулась на полкровати. Он осторожно убрал её, увидев, что Энлэй, закутанный в одеяло с головой, чуть не падает на пол. Новый друг глубоко спал, иногда поджимая губы и хмурясь. Его глаза двигались под веками. Джи решил, что ему снится не очень приятный сон.
Он тихо встал, натянул алое ханьфу и вышел на кухню, прикрыв за собой дверь. Юноша решил подождать, пока встанет хозяин дома, и снова открыл книгу сказаний об Императоре Топазе.
Через час из спальни послышалось шуршание, и из неё вышел заспанный Энлэй.
– Доброе утро, – поприветствовал его Джингшен, с хлопком откладывая книгу. – Я решил подождать, пока ты проснёшься.
