И тогда я начал.
Несмотря на смазку, входить в неё было довольно туго – узко, плотно, обволакивающе. Но не больно.
Стоило только головке утонуть в жарком, упругом теле Мелистерии, как она сама задвигала тазом, и я вошёл в неё до конца. Обхват оказался невероятно плотным, внутреннее тепло приятно обжигало. Мощный прилив удовольствия накрыл меня с головой.
Мелистерия будто получала ещё больше наслаждения от моего проникновения, чем я. Она расправила крылья максимально широко, изогнулась грациозно и задрала голову, громко простонав – будто уже достигла вершины.
– Как же хорошо! – вырвалось у неё сквозь стоны. – Какое прекрасное чувство!
Я и представить не мог, что от такого демоница может получать столько удовольствия. Хотя о чём это я? Она же не человек.
– Хочу грубо! – продолжила Мелистерия. – Очень грубо!
Говорить тут было нечего – всё и так ясно. Мы оба хотели одного и того же.
Я начал двигаться, сначала полностью вгоняя в неё, затем вынимая. И снова повторил.
Глубокие толчки. Резко. Уверенно.
Она принимала меня до последнего миллиметра и буквально сходила с ума от каждого движения. Я видел, как её трясёт от возбуждения, и это только подстёгивало. Схватил её за бока и начал долбить с яростью, почти безумной – будто внутри меня проснулся зверь. Желание взяло верх над всем остальным. Разум отключился. Осталась только похоть. Грязная, жгучая, неуправляемая.
Шлепки по упругим, идеально округлым ягодицам сначала были умеренными, почти пробными. Но ей этого не хватало.
– Сильнее! – прохрипела она.
Я усилил удары, оставляя на её коже красные следы. Звуки были резкими, хлёсткими – сочетание влажного удара тела о тело и звонких хлопков по её заднице. Мелистерия вся горела от возбуждения. Она приподнялась ко мне, тяжело дыша:
– Волосы! Крепко! Возьми меня!
Связной речи у неё уже не получалось. Но я понял её сразу.
Ухватился за волосы и потянул назад – резко, с усилием. Её голова откинулась в сторону потолка, а я продолжил двигаться всё жёстче. Одной рукой держал её за волосы, другой грубо мял грудь. Мелистерия не просто не сопротивлялась – она упивалась этим. Работала телом сама, подставляясь, подмахивая, будто хотела выжать из нас всё до капли. Я был уверен: если б вдруг остановился, она бы сама продолжила без моей помощи.
Смену позы даже не рассматривали. Мы оба были слишком на взводе. Возбуждение дошло до предела. И я почувствовал, как внутри нарастает знакомая волна.
Я подтолкнул Мелистерию на кровать, чтобы крылья мне не мешали, придвинул к себе ближе её зад, схватившись руками за талию. Разогнал темп до предела. Всё вокруг слилось в звуках шлепков и стонах, которые, казалось, можно было слышать не только в доме, но и далеко за его пределами.
И вот – накрыло. Как выстрел. Как взрыв. Глубокий, яростный, сокрушительный.
Я кончил в неё, выгибаясь, тяжело дыша. Глаза закатились, в ушах звенело, из горла сам собой вырвался сдавленный, грубый стон.
Обессиленный, буквально рухнул на неё. Потом, с трудом перевалившись вбок, лёг рядом.
Это было даже круче, чем я себе представлял.
