Тюлькин глянул вверх и увидел знакомую ряшку Васьки Губина, сантехника шестнадцатой жилконторы. Тот хлопал глазьями, но был, кажется, трезв. Лишь перегаром несло. Но не так, чтобы сильно.
– Чо те? – спросил Семен.
Сантехник повел себя кучеряво. Он вытянул шею, наклонился, заглянул зачем-то под стол, выпрямился и, перейдя на шепот, возвестил:
– Кранты!
– Батареи сперли? – лениво поинтересовался Семен. – Так не у тебя одного. В третьем доме тоже свинтили.
– Н-н-нее, – замотал головой Васька.
– Ты про тех хмырей, что в пятом лифт пожгли? – спросил Семен. – Приходили уже… А тебе-то какая забота?
Сантехник Губин вновь замотал головой и, сделав страшную морду, провел ребром ладони по горлу.
– Порезали кого-то? Опять? – вздохнул Тюлькин.
– Да нет же. Нет! – прочухался наконец Василий. – Во как ты мне нужен, Сеня! Выручай!
Он еще раз полоснул ладошкой по кадыку.
Семен откинулся к спинке стула и, скрестив руки на груди, посмотрел на сантехника.
– Ну?
– Чего – ну?
– Ну, чего, блин, приключилось?
– Да тут такое, блин!
– Ну, давай, выкладывай.
– Ох, не знаю, с чего начать. Прям голова кругом!
– Да не тяни ты. Не мотай кишки. Говори, в чем дело?
Сантехник снова зыркнул по углам и, наклонясь к Семену, прошептал:
– Пришел ко мне, значит, мужик… С утра пришел… И сидит!
– Ну, и чего?
– Дак я ж говорю – сидит он у меня!.. Дома!
– Ты, Вась, часом, с утра, ни принял? – поинтересовался Семен Тюлькин. – Тебе слоны не мерещатся?
– Сам ты слон! – Губин обидчиво фыркнул. – Говорю ж тебе: пришел мужик. Приперся невесть откуда. Ты б его рожу видел!.. Да и не пришел он, а просто, значит, – шасть! – и объявился. В мешке весь. Говорит – архангел.
– А я-то при чем?
– Ну, как при чем? Может, он это… Может, того…
– Чего – того?
– Ну, может, он по вашей части?
Семен Тюлькин вздохнул, оглядел стены, на которых были развешаны бумажки с блеклыми физиономиями и надписью «РОЗЫСК», помолчал и сказал:
– Нет у нас никакого «Архангела». Не проходит.
– Хорошо, хорошо – торопливо согласился Губин. – Может, и не ваш. Но ты послушай, что я тебе расскажу. Заколдобишься! Он такое, блин, вытворяет… Нет, ты послушай. И чего мне делать, скажи. Я ж насилу ноги унес.
– Ладно, говори, – согласился Семен. – Только не канючь. По делу давай. И чтоб покороче, мне скоро смену сдавать.
Прапорщик утомленно прикрыл глаза, изготовившись слушать очередную кляузу.
Сантехник Василий Губин перевел дух и начал рассказ…
– М-да-а-а, – протянул Семен Тюлькин, дослушав сбивчивое повествование своего дружка. – М-да-а-а… Стремное дело. Архангелы, ангелы… Только это у тебя, Вась, с перепоя. Ты вчерась чего жрал? Признайся.
Василий обиделся:
– Пошел ты!.. Чего жрал, чего жрал… Да ничего не жрал!.. Ну, принял с мужиками на работе. Ну, потом дома еще добавил стакан. Делов-то! Я что ж, мать твою, принять не могу? Или я, что же, блин, потащусь со стакана? Да ни в жисть! И потом, говорю же тебе, что с утра дело было.
– А утром – ни-ни? Ни граммульки? – ухмыльнулся Семен.
– Да что б я сдох!
Семен постучал пальцами по столу и, не глядя на сантехника, ласковым голосом попросил:
– Ты, Вась, руку покажи.
– Чо?
– Ну, руку покажи мне.
– Какую руку?
– Ну, твою. Не мою же!
Сантехник протянул ему руку.
– На, смотри. А на фиг тебе рука?
Тюлькин скользнул взглядом по грязному рукаву и уточнил свою просьбу:
– Нет, Вась, не так… Ты рукавчик закатай. До локотка.
– Ч-ч-ч-его? – изумился Губин.
